"Осенний крик ястреба" по-прежнему наполняет леденящей — но очистительной — тоской.
Слышал ты шутку про Гондурас? Один говорит: "Что-то меня Гондурас беспокоит". Другой: "Главное — не расчесывайте".
Приветливо машет ладонью в окне
твой Игорь.
1 сентября 1988
("...И дети шли, поскольку осень, в школу")
Дорогой Иосиф!
Кублановский переслал мне сборник стихов Наймана, который мы постараемся издать в этом году. Посылаю тебе на вычитку набор твоего "Послесловия", которое представляется мне необычайно точным по мысли и проникновенным по тону, хотя у меня нет полной уверенности, что оно обрадует автора. Так много правды — кому это по силам? Но издатель послесловию рад, и этого довольно. (По исправлении — верни.)
Также шлю подборку твоих стихов, напечатанную в 8-м номере "Юности". Как видишь, они (судя по датам) ограничились только стихами, написанными на родной сторонушке, а об то, что написано на чужбинушке, поганиться не захотели. Обрати внимание и на страницу с анонсами: уж не стенограмму ли Вигдоровой они собираются печатать? Хотя, если бы была настоящая гласность, надо было бы дать высказаться и Лернеру с Воеводиным.
Спасибо, что откликнулся на мою статью. Ты прав — понятие "язычество" необходимо уточнить. Для себя я, впрочем, это давно сделал. Язычник (каково бы ни было его формальное вероисповедание) обращается к Богу: "Услышь меня и исполни мои желания". Истинный христианин: "Дай мне услышать Тебя и исполнить волю Твою".
Жаль, что в "Новых стансах к Августе" в строчке "Да, сердце рвется все сильней к тебе..." "тебе" оказалось с маленькой буквы. Мне трудно будет привыкать к такому прочтению. Я так его воспринял на слух еще с того времени, как ты нам читал его в Норинском. Кстати, в честь 24-летия этого визита посылаю тебе нашу "подзаборную" фотографию тех дней.
Когда читал последнюю твою подборку в "Континенте" (кажется, в 54-м номере), особенно советы путешествующему на Востоке, вспомнил один эпизод из какой-то книги Сент-Экзюпери. Он повел своего друга — бедуина из пустыни — посмотреть Париж, и они остановились у фонтана в каком-то саду. Долго стояли, любовались. Наконец Сент-Экзюпери предложил идти дальше. "Постоим еще немного, — сказал бедуин. — Подождем, когда это кончится". Так и у меня при чтении твоих стихов — "не может же это быть совсем неиссякаемым, не может длиться до конца жизни?" Ан — длится. И слава Тебе и тебе.
Обнимаю,
Игорь.
Mr. Joseph Brodsky
November 3, 1988
