- Нам пора идти, Лис, скоро начнется праздник и я должна сиять. Пусть все видят, что я готова к этому отбору, забери его бездна.
Главный зал замка Ангшеби, в обычные дни темный и мрачный, сегодня украсили живыми цветами и разноцветными
гирляндами из лоскутков ткани. Лорд-отец Арессы пригласил труппу кочевых артистов и двух менестрелей, чтобы они
развлекали гостей. На кухне вот уже два дня повара не знали отдыха, готовя праздничное угощение. В Ангшеби съехалась едва ли не вся округа — здесь хотели, что весь Север знал, что леди Аресса станет одной из претенденток на руку принца.
Благодаря тому, что Аресса освободила меня от обязанностей в этот вечер, я уселась не рядом с ней на помосте для членов семьи, а внизу, рядом с гостями. Рядом со мной расположилась леди Стрендон — степенная седая вдова с двумя красотками-дочерьми. Те были на пару лет младше меня и тоже могли бы занять место в королевском отборе, но им не прислали приглашений. Теперь девицы сидели с крайне мрачным видом и вяло ковырялись в своих тарелках с роскошным блюдом из тушеного мяса.
Я наблюдала за праздником, разряженными гостями, весельем и мне вдруг сделалось очень грустно. Среди всей этой
роскоши я думала о своих родных, которые сейчас считали копейки, которых едва хватало, чтобы содержать обветшалую крепость и два десятка людей, все еще живущих там. Они экономили на всем. Я старалась выкраивать монеты из тех, что давала мне Аресса, но этого все равно было мало.
- Я хочу произнести тост за мою прекрасную дочь! - громко произнес лорд Эдуард Ангшеби, поднимая свой кубок. – Я благодарю вас всех, благородные лорды и леди, что вы пришли разделить мою радость. Выпьем же за то, чтобы леди Аресса сумела добиться успеха и покорить принца Адриана. За будущую королеву из дома Ангшеби!
Раздались шумные крики и звон кубков. Гости приветствовали новоявленную участницу отбора, улыбались, кое-кто
перешептывался.
Среди гостей мой взгляд выхватил герцога Алвина Уинброка. Он сидел за столом, расположенным по левую руку от хозяев праздника, был одет довольно скромно, но торжественно. Его костюм был сшит из дорогих тканей — темно-синий с серебристой каймой. Волосы герцога мягкой волной ложились на плечи, а глаза…сияли весельем. Я даже оторопела, увидев в мужчине такую перемену. Еще полчаса назад я видела на его лице вселенскую печаль, а теперь он пил, веселился, смеялся. Как будто и не его невесту увозили за тридевять земель к принцу-бастарду.
