— Вот так, милая. Бери, что тебе нужно. Бери все. — Ее дыхание оборвалось вскриком, и мышцы влагалища обхватили его, утаскивая за собой волной оргазма.
***
Оргазм практически парализовал Еву. В следующее мгновение Габриэль застонал, и его тело содрогнулось от разрядки. Повернулся и осторожно опустил девушку на тумбочку, все еще держа в своих объятиях.
— Я сделал тебе больно, малышка? — Он нежно поцеловал ее в ключицу, обжигая кожу.
Ева поцеловала его в ответ.
— Совсем нет. Со мной все хорошо.
Хорошо было преуменьшением. Она оказалась практически пьяна от удовольствия.
— Теперь мы можем разделить душ?
Точно. Душ. Ева осторожно опустила дрожащие ноги на холодную плитку, пока Габриэль включал воду, и незаметно любовалась его телом. Девушка уставилась на открывшийся ей совершенный вид.
— Вау, — прошептала она, разглядывая очень красивую татуировку на спине. Распятый на старинном кресте ангел. Его расправленные крылья касались плеч мужчины, а кончики перьев спускались по ребрам к талии.
Габриэль оглянулся.
— Что? — спросил он.
— Твоя спина.
— Что с ней?
— Татуировка, Габриэль. Она прекрасна. Поверить не могу, что не видела ее в ту ночь.
— Мы были заняты другими вещами.
Верно.
Мужчина развернулся к ней лицом, прежде чем она успела поднять взгляд, и застал Еву, разглядывающей длинные мускулистые ноги и отменную задницу. На его лице расплылась медленная мужественная улыбка, и он подтянул девушку под струю воды.
— Нравится то, что видишь?
Какой же он высокомерный.
— Может быть, — подразнила она. Но Габриэль не купился. Просто усмехнулся. Когда вода полилась по их телам, Ева снова развернула его, чтобы посмотреть на спину, наслаждаясь игрой мускулов под кончиками ее пальцев, обводивших контуры крыльев ангела. — Это что-нибудь для тебя значит? Она такая красивая.
— Просто ангел, охраняющий мою спину. Винсент зовет ее Софией.
— Кто такая София?
— Его сестра. Маленькая пташка попалась в ловушку проституции вместе с бог знает сколькими другими девочками, которых удерживали с помощью наркотической зависимости. Винсент опознал ее тело во время очередного ночного посещения морга почти год назад. Ей было всего шестнадцать.
Грудь Евы наполнилась ужасом и сочувствием от боли и сдерживаемого гнева в голосе Габриэля.
— О Господи. Это ужасно.
— Она была потерянным сокровищем. Именно она дала мне это. — Габриэль приподнял черный кулон, висевший на шее. — У Винсента тоже такой есть. Этот жест был ее способом сказать, что бы мы ни совершили, она и Бог простят нас. — Он намотал на палец мокрую прядь волос Евы. — Ви навсегда изменился с того трагического года. Хотя, кто бы смог остаться прежним? В его глазах именно он упустил ее. Он заботился о ней с восьми лет, как только мог. Обвинять себя за... вообще за все это, полный отстой, ведь он не мог находиться с ней ежесекундно все дни напролет. — По его телу прошла волна напряжения. — Винсент был со мной, когда ее поймали, поэтому, думаю, мне стоит заткнуться, потому что чертовски тяжело не чувствовать ответственность.
