Я тогда была слишком занята мыслями о Стасе, и даже не поняла, что это было, а парень прохода мне не давал — клеился, песни пел, в кино звал, потом вдруг начал — злиться и пугать. Только позже Аська рассказала мне про спор однокурсников…
— Нееет… Тебе нужно срочно уехать, бежать… — неожиданно предложила разгоряченная Масяня.
— Куда? Куда, бежать? — в отчаянии заломила я руки, не замечая, как оставляю на них ногтями глубокие, ярко-красные, уродливые полосы. — А как же мама, папа? Да и нет у меня таких денег. Понимаешь?
— Деньги! Ну, конечно! Господи, вот я дурища! — подорвалась подружка в прихожую, где на тумбочке лежала ее сумка. — Ты не бойся… Я сейчас Кириллову позвоню. Он что-нибудь придумает с твоим Темным! В крайнем случае, денег у него займем. Так… Да где же он, дрянь такая! — принялась она рыться в своей бездонной торбе в поисках телефона. И делала Аська это так усердно, что даже не заметила ни упавшую и рассыпавшуюся по полу — пудру, ни поломанную помаду, ни прочие неприятности…
— Ася… — позвала я подругу. — Ася! — повторила уже громче.
— Что?
— Не надо… — умоляюще попросила я Масяню, когда она оторвала свой взгляд от сумки и вопросительно посмотрела на меня.
— Штерн! Ты предлагаешь мне сидеть, сложа руки и смотреть на то, как этот мудак… Темный… втемную использует тебя? Нееет! — со злобой в голосе, произнесла она, возвращаясь к прерванному занятию. — Облезет!
— Ася!
— Что, "Ася", Элис? Посмотри на себя, ну какая из тебя любовница?! П-ф-фф…. Это я воспринимаю адюльтер — как идеальную форму отношений мужчины и женщины, которую не омрачают ни домашние склоки, ни стирка носков, ни обязательное приготовление ужина… А ты? Ты же всегда мечтала о семье, нормальных отношениях, детях… И что? Получаешь теперь самый извращенный из всех возможных вариант? Нет! Так дело не пойдет! — развела руками подружка, наконец-то выудив из недр своей сумки телефон в ярко-розовом чехле.
— Мася! Не надо… Ничего твой Кириллов против Стаса сделать не сможет. Да и было бы из-за кого мараться… — тяжело сглотнув, посмотрела я на Аську и она, услышав в моем голосе раздражение, повиновалась.
— Элис…., а деньги? — на лице Аси застыла преувеличенно-мученическая маска.
— Нет уж, спасибо! Не хочу еще и твоему Вовчику быть должной. Хватит, наелась этими — "долгами".
— А Чертанов? — внезапно голос подруги перестал дрожать, а взгляд стал более чем серьезным. — Ну, конечно, Кирилл Алексеич! Он же должен тебе помочь? — неожиданно зацепилась она за свою, кажущую ей гениальной идею.
