Эта вечеринка была чертовски плохой идеей. Мы с Каем поговорим об этом, когда он стащит свою задницу с кровати. Возможно, мы поздно легли, но у нас все еще есть дела, с которыми необходимо разобраться. Если он скоро не встанет, я вытащу его из постели, как только закончу наказывать свое тело за похмелье. Закончив с подтягиваниями, я направляюсь к гантелям и беру две пятидесятифунтовых (прим. 23 кг) и начинаю подход.
Мы ожидаем поставку в ближайшее время. Парень показался подозрительным в телефонном разговоре. Я имел с ним дело несколько раз, и он не тот, с кем легко работать. Он обычно параноик, и чаще всего, что бы он ни принес, это не стоит моего времени. Я думаю, что он наркоман, мой наименее любимый тип преступника, с которым приходится иметь дело, и я больше не буду этого делать, если он не принесет мне сегодня ничего ценного.
Мой бизнес может быть не полностью законный, но я работаю так же упорно, как любой «синий воротничок», зарабатывающий на честную жизнь (прим. термин, обозначающее принадлежность работника к рабочему классу, представители которого, как правило, заняты физическим трудом с почасовой оплатой). Счета оплачиваются, и нас уважают в нашей сфере, возможно, даже опасаются. Несанкционированная комиссионка, или, как мы ее называем, НК, в основном является незаконным ломбардом. За исключением того, что мы не принимаем барахло и не берем что-то в заем. Люди приносят свое украденное дерьмо, потому что знают, что мы не будем просить бумаги или квитанции. Затем мы продаем его онлайн на подпольном сайте. Мы покупаем и продаем все виды высококачественных товаров и храним их в кладовке или на небольшом складе, который у нас есть. Это боль в заднице, но она приносит деньги.
Другой наш бизнес — тату-салон «Игла и чернила». Этот бизнес, в отличие от НК, полностью легален и мне действительно нравится. Мы с Тиган делаем тату. Оба предприятия — семейные. Семья — это я, Кай и Тиган. Хотя моя сестра не участвует в управлении НК, потому что я не хочу, чтобы она вращалась в этой среде.
Закончив с гантелями, я хватаю полотенце, чтобы вытереть лицо. Я был в зале около часа. Моя тренировка выполнена только наполовину, но я заканчиваю ее. Я не собирался напиваться. Мне просто нужно было выпить немного пива и нюхнуть. Я иду в кухню. Вода и еда — мой следующий приоритет.
Тиган уже сидит за кухонным столом, работая над эскизом для встречи сегодня. Наполовину съеденный бублик и чашка кофе стоят рядом с ее проектом. Вы думаете, что мы живем в тундре, судя по тому, сколько слоев одежды на ней, но мне нравится когда дома холодно. Я взъерошиваю ее волосы, проходя мимо. Она бросает на меня недовольный взгляд за то, что я побеспокоил ее за работой. Она единственная, кому я позволяю так на меня смотреть. Я люблю эту девчушку больше, чем когда-либо считал возможным. Отметив 18-летие и разделив девушку в городе с Каем, мы думали, что находимся на вершине гребаного мира, живя в дерьмовой квартире и зарабатывая деньги исключительно на вечеринки. Когда Тиган было десять, наши родители возвращались домой с какой-то вечеринки и попали в аварию — пьяный водитель. Урод врезался в них и оставил умирать. Мне пришлось бороться, чтобы получить опеку над Тиган, и вскоре она стала жить с Каем и мной. Это заставило быстро вырасти и собрать все наше дерьмо. Если бы мы этого не сделали, мы были бы уже сидели за продажу наркотиков или кражу всего, что плохо лежало. Это было не то, чего я хотел для Тиган, и мы не могли ее обеспечивать таким образом. Все это сблизило нас троих. С тех пор мы живем вместе. Мне сейчас двадцать девять, и я думаю, что мы с Каем сделали все возможное для Тиган. Ей двадцать один, она окончила старшую школу и быстро превращается в одну из лучших татуировщиц, которых я когда-либо видел.
