— Ты его отец! Конечно, ты имеешь право! Тем более что ты изменился!
Он улыбнулся неуверенно:
— Будем надеяться, что Глеб это понимает.
Она прислушалась, какой-то звук в отдалении не давал покоя:
— Это не твой мобильный случайно звонит?
Он вышел из кухни, и через некоторое время она услышала его голос:
— Да, Сереж… Извинения приняты, ты не помешал, переходи к сути… Ага, понятно… Ладно. Не переживай, сейчас я ей позвоню.
Через минуту.
— Мам, привет… Как себя чувствуешь?… Слушай, ты знаешь, что охрана вся в предобморочном состоянии?… Ма, ну какое варенье? Ты на время смотрела? Час ночи, а она варенье варит! Давай закругляйся со своим вареньем и ложись спать! Ты же не хочешь, чтобы я охрану лишил премиальных?… Вот и хорошо. Ложись спать! Я завтра приеду… Нет, я в Москве… Хорошо. Пока.
Тяжелый вздох.
Он снова вошел в кухню, воровато поглядывая на нее. Она делала вид, что усиленно вытирает полотенцем кружки.
— Да, маман у меня женщина упертая. Ей нужно режим поддерживать, а ее с огорода не сгонишь, тяпку отбирать приходится.
Она улыбнулась:
— Все мамы такие.
— Вот дом после жены остался на Рублевке. Тогда это модно было, а сейчас обуза. Мать туда переселил, а ей страшно одной в доме. Пришлось охрану нанять, а ей все равно не нравится.
— Ну ты знаешь, я не престарелая женщина после тяжелой болезни, но мне бы тоже было страшно одной в большом доме. А в охране одни мужики — ведь так?
Дождавшись пока он кивнет, она кивнула в подтверждение своих слов:
— Ну вот! Ей же даже поговорить не с кем. Конечно, ей одиноко.
— Ничего, к ней на неделе внучок приедет, денег просить. Я же строгий отец-тиран, денег не даю. А бабушки обе такие сердобольные, жалеют бедного внука, и отдают ему все деньги.
— Ну а что им еще делать?! Ты свою бабушку вспомни. У бабушек одна забота накормить и денег дать. По поводу кормежки — это из личного опыта. Как не приедешь, все руками всплескивают, как деточка похудела, надо деточку срочно откормить, как поросенка!
— Иди сюда, поросеночек, — потянул ее к себе за руку, усадив к себе на колени. — Я, кажется, начинаю в тебя влюбляться…
Она замерла от неожиданности, потом обняла за плечи, прижалась к нему, уткнувшись лицом в шею и крепко зажмурив глаза: ну зачем он так? Ведь все было так хорошо! Зачем надо было все портить такой банальщиной?! Ведь идиоту понятно, что никто ни в кого не влюбляется вот так сразу! Надо что-то сказать? Ответить?
— Пойдем спать, завтра на работу, — она встала с его колен и потянула в сторону кровати.
