А потом Нори забеременела, и они расписались. Артур видел их в тренажерке голыми, а потом на кухне. Они были раздражающе милыми, уютными. Почти приторными. Не будь Нори такой язвой, а Эрик настолько спокойным и уверенным в себе, Артур возненавидел бы этих двоих. Он никогда не завидовал таким парочкам. Они вызывали лишь омерзение. Но дядя и его жена были исключением. Возможно, потому что они были семьей. Его семьей. Возможно, потому что Артур давно знал и любил этих двоих. Возможно, потому что они сами его любили. Или все сразу.
Никто не имел права рушить их мир. Тем более он. И Артур дал мотору Порша волю. Он наплевал на светофоры и правила, погнал, чтобы успеть первым. Хотя бы попытаться спасти девчонку от гнева дяди.
— Артур! Какого черта? Почему мобильный не берешь? Ты видел Нори? Где она? — затараторил Эрик в домофон, увидев племянника через экран.
— Открывай. Поговорить надо, — кратко ответил он.
— Ради бога, скажи, что с ней все в порядке, — накинулся дядька, едва Артур вошел в квартиру.
— В порядке. Едет домой, скоро будет. Мы задержались в офисе немного.
— НЕМНОГО! — заорал Эрик, но тут же осекся, вспомнив, что дочь спит, и перешел на яростный шепот: — Немного? Ты на часы смотрел? Почему на телефон не отвечали? И по кой черт ты приперся? Где Нори?
— Может, в пробке? — предположил Артур, оттягивая разговор.
— Какие пробки, мать твою? Второй час ночи!
— Пошли на кухню.
— Зачем?
— За тем, что ты будешь бурно реагировать, а кухня дальше всего от детской.
Эрик насупился, но последовал за племянником.
— Ну чего? Говори, — потребовал он.
— Мы с Нори повздорили, — начал Артур.
— Класс. Я же просил быть с ней помягче. Она ведь впервые с такой работой сталкивается. И вообще, ты обещал…
— Дядь, — одернул его Артур. — Не перебивай. Я сейчас все скажу, но ты не перебивай. Выслушай. Ладно?
— Ладно. Выкладывай.
Эрик оперся на столешницу, сложил руки на груди.
— Мы повздорили, и я перегнул палку. Я поцеловал ее, а потом… Потом меня понесло. Она не хотела, но я настаивал. Сильно настаи…
Артур увидел, как в лицо ему летит кулак. Он успел бы увернуться, но не стал, полагая, что заслужил.
— Согласен. Не спорю, — проговорил он, морщась и облизывая разбитую губу.
— Чертов ты засранец, — выплюнул Эрик, снова замахиваясь.
И снова его удар пришелся в цель. Кулак скользнул по скуле. Артур глухо охнул, но не попытался уйти и от третьего хука, уже в живот. Он сложился пополам, но Эрик тут же схватил его за грудки, заставляя выпрямиться, смотреть в глаза. Он потряс его, требуя ответа:
