Мы сидим за столом. Вика тоже сидит и смотрит на нас большими глазами. А ее мама ставит на стол сковороду. А на сковороде дымится пирог. Черт знает что! Как она похожа на мою маму…
— Здесь госпиталь останавливался, — говорит она, — подарили мне бутылочку спирту. Выпейте, мальчики, погрейтесь.
У нее большие синяки под глазами. Мы не отказываемся от спирта. Я выпиваю свою рюмку и чувствую, что задыхаюсь. Сижу с открытым ртом. Она смеется:
— Нужно было выдохнуть воздух перед глотком. Я совсем забыла предупредить вас. Заедайте пирогом.
Я ем пирог. Как она все-таки похожа на мою маму. У меня кружится голова. Кружится у меня голова.
— Это из ваших сухарей сделала, — говорит она.
— Еще тяпнем? — спрашивает Сашка.
— Тяпнем, — говорю я.
Она наливает нам спирту.
— Надо бы и вам, хозяюшка, — говорит Сашка.
Она улыбается и качает головой. А у меня голова кружится, кружится.
— Маме нельзя, — говорит Вика.
— Немножечко, — просит Сашка.
— Маме нельзя, — говорю я, — чего привязался?
Она гладит меня по голове и подкладывает мне пирог. Кружится моя голова. Жарко стало. Сашка отодвинулся куда-то далеко. И Вика отодвинулась. И мама… Это чтобы мне не так жарко было…
— Вы здешняя? — спрашивает Сашка.
— Мы из Ленинграда, — говорит Вика.
— Как приятно, — говорю я, — а я из Москвы. Какое совпадение… Какая встреча… Где-то у черта на куличках… Я очень рад, очень рад… Если поедете в Ленинград через Москву, позвоните, пожалуйста, ко мне домой…
Сашка ест пирог. Пока он ест, я немного посплю. Положу голову на стол и посплю.
— Погоди, — говорит Сашка, — я тебя доведу.
Он кладет меня на расстеленную шинель.
— Я устал что-то, — говорю я.
— Спи, мальчик, спи, — говорит мама. Она стоит надо мной.
— Мама, — говорю я, — я жив-здоров. Скоро вернусь… С победой…
…Утром в комнате тишина. На Сашкином месте спит водитель. В доме никого. Надеваю шинель. Бегу к машине. Вокруг нее ходит с автоматом на груди Сашка.
— А я? — спрашиваю я. — Что же ты меня-то не разбудил?
— А ты спал — не добудишься, — говорит Сашка, — ты зашиб вчера. Тебя разморило.
— А ты так и ходишь? Один?
— А я выспался, — говорит Сашка. — Ну, походи немного, я погреюсь схожу.
Я — подлец и мерзавец. Вот я бы на его месте так, наверное, будил бы, пока не разбудил. Я бы больше своей нормы и не ходил бы, наверное. Я — скотина. Проучить меня нужно. Я — предатель. Хоть бы кто-нибудь полез сейчас к машине, я его перерезал бы очередью.
Из дому выходит старшина:
— Ну как, ежик, все в порядке?
