Боже, что мы делаем?
Руки Джека скользили по моим изгибам, притягивая меня, как будто он не чувствовал мягкость моей кожи в течение десятилетий, а не часов. Мы трахались утром. Страстно. Быстро. Требовательно. Я объезжала его, ловя удовольствие, которое он доставлял мне. Снова и снова. Мой оргазм был бешеным, и я знала, что что-то изменилось.
Я просто понятия не имела, насколько.
Что мы делаем?
Я выбралась из его рук и выпустила дрожащее дыхание.
– Джек, мы должны... поговорить.
– Поговорить? – он не знал значения этого слова. – Кисс, мы должны отпраздновать!
– Отпраздновать?
– Чертовски верно! Мы должны попасть в город. Выйти на ужин. Черт, мы пойдем куда-нибудь вдвоем. Почту за честь доставить тебя в ресторан. Что ты думаешь? Итальянский и суши?
– Я... Я не думаю, что могу есть суши сейчас…
– Мы должны рассказать всем!
Не очень хорошая идея.
– Джек, мы пока не можем объявить об этом. Еще слишком рано. Мы ничего не скажем, пока не исполнится двенадцать недель.
– Двенадцать недель? – застонал он. – Это долго, Кисс! Какой смысл, если мы никому не скажем?
– Мы просто хотим быть в безопасности, – я прикусила губу. – Так чтобы нас не... ты знаешь, не сглазили.
– О... мы все еще должны волноваться?
Боже, он был таким милым.
– Конечно.
Он ухмыльнулся.
– Отлично. Тогда... мы пойдем куда-нибудь. Сходим в клуб. Потанцуем. Ты не можешь пить сейчас, но я куплю бутылку игристого виноградного сока. Или... еще лучше... – его ухмылка стала озорной. – Я возьму в аренду самый большой, шикарный и роскошный отель в городе.
– Почему?
Глаза Джека заблестели возбужденно и дико, и он смотрел на меня, как будто я была либо выигрышем, либо куском мяса, который можно съесть.
– Почему? – он приблизился, отбросил волосы с моей щеки. – Потому что ты носишь моего ребенка!
Я не должна была так сильно дрожать, согревая свое сердце.
Я не должна была раздвигать губы для очередного поцелуя.
Я определенно не должна была позволять ему снова одолеть меня. Он подхватил меня на руки и отнес в спальню. Я лежала на кровати, где мы трахались, где я прошептала так много секретов, но никогда не раскрывала, что я действительно чувствовала.
– Ты знаешь, как я хочу отпраздновать это с тобой, Кисс? – Джек прижал губы к моему уху. Его губы щекотали мою шею. У меня снова закружилась голова, но не от жары или новостей. – Я хочу обнажить тебя... поцеловать каждый дюйм этой красивой, темной кожи... услышать, как ты стонешь мое имя, пока ты кончаешь, и кончаешь, и…
