— Миссис Джонс, миссис Джонс, вы меня слышите? Я — доктор Покровский, буду вас оперировать. Вы готовы?
— Готова.
Еле слышный шепот, глаз не открывает, никаких вопросов не задает. А могла бы спросить о дате операции, о шансах, да мало ли о чем. Она уже давно такая тухлая, но сегодня особенно:
— Вы понимаете, где вы находитесь? Миссис Джонс?
— Я в больнице. Я жду операции. Доктор, мне очень плохо, мне плохо. Сделайте что-нибудь.
— Потерпите, миссис Джонс, мы вас прооперируем и вам будет лучше.
— Мне не будет лучше. Я устала. Это уже не жизнь.
— Миссис Джонс, вы не должны терять надежду. Держитесь.
Алекс отошел от ее кровати и нахмурился. Понятное дело, что этой Джонс плохо. Там не печень, а сплошной рубец. Что он сейчас мог для нее сделать. Это спецреанимация, тут всем очень плохо. Пересадка — это единственное, что может ей помочь, но будет ли Джонс прооперирована в эту пятницу? Вряд ли. А теперь онкологический: гепатоцеллюлярная карцинома. Звучит ужасно, но, если пересадить орган, то есть надежда. Молодой, метастаз нет. Повезло мужику. С ним можно и нужно работать. После операции он, скорее всего, пройдет профилактическое облучение. Метастазы не выявлены, но это ни о чем не говорит.
— Здравствуйте, Брендон, я — доктор Покровский, буду вас оперировать. Помните меня? Когда? Может даже в эту пятницу. А что вам доктор Грекова сказала? Скорее всего в пятницу? Да, я с ней полностью согласен. Будем вас готовить. До пятницы, я надеюсь. Но завтра я к вам конечно зайду.
Брендон во-время осмотра держался молодцом, улыбался, и на любой вопрос Алекса отвечал, что он «окей». Ну, ладно, это лучше, чем «мне плохо и я устала». Хотя в такой ситуации «окей» — это просто фигура речи. У мужика в 42 года рак печени, и это вовсе не окей.
Около циррозника «Врачи без границ», Сэма Гринфилда, Алекс задержался дольше, чем около других пациентов. Доктор захотел с ним поговорить «за жизнь». Алекс этого не любил, но деваться ему было сейчас некуда, тем более, что речь шла о коллеге.
— Доктор Покровский, Алекс, а со мной что будет?
— Сэм, вы же знаете, что вам показана пересадка. Я пересажу вам искусственно выращенный орган. Это совершенно новая технология. В вашем случае орган выращен из ваших собственных клеток, но это могли бы быть и клетки донора, идеально подходящие вам. Вы — участник программы и вам не приходится ждать подходящей донорской печени.
— Ваша программа, как я понимаю, экспериментальна?
