А дома? Сказать о том, что случались Дороти или не говорить? Придется сказать, Дороти все равно догадается. Даже Питер, чужой человек, что-то заметил, что уж говорить о жене… Обычно Питер по длинной подъездной дорожке подвозил его к массивной входной двери, выходил из машины, открывал перед ним дверцу, спрашивал будет ли он ему еще сегодня нужен, потом вежливо попрощавшись и пожелав хозяину хорошего вечера, уезжал. Сегодня против обыкновения он проводил Роберта до самой двери, осторожно поддерживая его под локоть. И только, оказавшись в просторном холле, Роберт осознал, что он не сам открывал тяжелую дверь, это за него сделал Питер и он же тихонько позвал Дороти: «Миссис Клин… миссис Клин… Я привез доктора Клина». Дороти уже спешила к ним из гостиной. Питер незаметно вышел, даже не спросив, какие у хозяина планы на вечер, он видимо и сам понял, что сегодня Роберт никуда не поедет.
— Что с тобой, Боб? Устал? Полежишь перед ужином?
Ага, ничего особенного она вроде не заметила: устал — и устал. Можно ей ни о чем больше не рассказывать, но Роберт ощутил острое желание пожаловаться своей Дотти:
— Я устал, но не в этом дело.
— А в чем, милый?
— Меня сегодня избили.
— Что? Что ты такое говоришь? Где? Я не понимаю.
— Дотти, послушай, пойдем в гостиную. Я сяду и ты мне что-нибудь нальешь…
Дороти была намного ниже и субтильнее Роберта, но когда он опирался на ее руку, пусть даже и чисто символически, — это было приятно: какое счастье, что он снова дома. Старые каменные стены надежно оградят его от молодых невежд, которые вполне могли его убить, его, Роберта Клина, без пяти минут нобелевского лауреата. Роберт, необыкновенно волнуясь, вновь переживая все перипетии ужасного инцидента, все рассказал Дороти… «представь, Дотти, меня на землю повалили… Стив с Риоджи ничего не могли сделать…» Ее реакция его, однако, разочаровала:
— И зачем ты выходил в город на ланч? В Хопкинсе неплохая столовая.
— Стив с Риоджи меня пригласили. Мы пошли в японский ресторан.
— С каких это пор ты любишь японскую еду?
— При чем тут японская еда? Говорю тебе, они меня пригласили пообедать вместе.
— И что из этого? Ты что, школьник? На тебя сверстники давят?
Почему она с ним так разговаривает, как будто это он сам виноват в том, что с ними случилось. Как несправедливо. Дороти специально это делает, уводит разговор в сторону. Зачем? Внезапно Роберт перестал слушать ее сварливый голос. Он прикрыл глаза и картинки недавних событий вновь возникли в его сознании: высокий черный парень хватает его за одежду, трясет… он старается вырваться, но не может… богатый бездельник… богатый бездельник… учит жить… живет за наш счет… купил себе жизнь… купил себе жизнь… Да, ничего он не покупал. Тогда его вакцинацию можно было считать геройским поступком. Он на него решился… А, Дороти, почему она так с ним? Неужели она ничего не понимает? Эх, Дотти, Дотти… со школьником его сравнила. Нет, не так уж он любит эти дурацкие суши, но Стив с Риоджи — члены его команды. А Дороти — она никакая не команда и… не стоило ей ничего говорить.
