- Это не полиция. По крайней мере, не официально. Они не последовали бы за нами через границу штата. Кроме того, я думаю, дело в тебе, а не во мне. Ты не кажешься мне парнем, у которого есть много друзей, Имон.
Он, видимо, нашел эту логику слегка убедительной. Он даже выглядел немного задумчивым. - Они, как правило, скоротечны, - признался он. - Друзья, любовники, отношения любого рода. Я часто жалел об этом.
Именно тогда, когда я подумала, что можно действительно поработать над ненавистью к нему, он должен был разоружить меня своим самоосуждением. Мертвый парень, напомнила я себе. Выстрел в голову. Помни, с кем разговариваешь.
- Говоря о скоротечности, - продолжил он слишком непринужденным тоном, - я удивлен, что ты не путешествуешь со своим кавалером.
- Кавалер, - повторила я. Он говорил о Льюисе? Дэвиде? О ком-нибудь совершенно другом?
- Как быстро они забываются. А я подумал, что это настоящая любовь. - Улыбка Имона стала абсолютно хищной. - Ой, да ладно теперь. Ты ведь помнишь его, не так ли? Не думаю, что амнезия может стереть такое.
- Лишь потому, что я не хочу говорить об этом с тобой, не значит, что я не помню, - сказала я яростно. - Отвали.
- Однажды, он весьма доходчиво сказал мне держаться от тебя подальше, - сказал Имон. - У меня есть шрамы в доказательство. Предусмотрительно с его стороны оставить их - хотя по-честному, он удержал меня от истечения кровью до смерти. Итак, должен ли я беспокоиться из-за попытки твоего несколько сверхъестественного парня спасти тебя?
- Возможно, - сказала я, и улыбнулась ему. Одна хорошая устрашающая псевдо-ухмылка стоила того. - Нервничаешь?
- Просто в ужасе, - сказал он таким тоном, что подразумевалось обратное. Но я задумалась. - Что насчет девушки?
Я по-прежнему молчала. Понятие «девушка» охватывало довольно большую территорию.
- Не говори мне, что ты не помнишь свою собственную дочь.
Имара. Он говорил о... Откуда он ее знает? Что произошло между этими двумя? Я уставилась на него, пытаясь найти способ сформулировать вопросы, чтобы не раскрыть мое невежество и не провалиться.
- Давай договоримся не лезть в мою личную жизнь, - сказала я, - потому что Богом клянусь, если ты упомянешь кого-либо из них еще раз, я вырву твой язык и использую его вместо туалетного ершика. Пожалуйста, скажи мне, что мы приближаемся туда, куда мы едем.
- Да, - сказал он. - Мы приближаемся.
- Тогда объясни мне, чего ты от меня хочешь.
- Ничего столь ужасно волнительного, - сказал Имон. - Мне хотелось бы разрушить здание.
