— Кто мне может запретить?
— Я, Анри де Монморанси!
Молодой человек не выдержал: долго сдерживаемая страсть прорвалась наружу, едва не лишив его рассудка. Он пылко сжал молодую женщину в объятиях и горячо зашептал:
— Жанна! Жанна! Он уехал, он оставил вас! Если у него не хватило смелости сказать отцу о ваших с ним отношениях, значит, он не любит вас! Но я, Жанна, я обожаю вас до безумия: я никого не боюсь, ни Бога, ни дьявола! Мало того, если родной отец встанет у меня на пути, я угощу его ударом кинжала! Франсуа оказался слишком слаб, он не сумел защитить вас. Слабый должен погибнуть! А я ради вас готов сразиться со всем миром! Будьте моей, Жанна! Одно лишь ваше слово… Нет, молчите, молчите! Один только ваш благосклонный взгляд! Он скажет все, он подарит мне надежду!.. Я уйду успокоенный и буду смиренно ждать — ждать, что когда-нибудь вы позовете меня… И тогда я вернусь… Я буду вам предан, как собака, но, если понадобится, стану защищать вас, как лев…
Анри говорил взволнованно и бессвязно, страсть опьянила его, он терял голову.
Жанна почти не слушала его. Она напрягла все свои силы, пытаясь вырваться из объятий Анри, и в конце концов ей это удалось… Откинув голову назад, она пристально посмотрела на наглеца. Взгляд ее выражал презрение, а стройная фигурка была исполнена величия. Молодая женщина повелительным жестом указала на его шляпу:
— Обнажите голову, сударь, вы не уважаете женщину, так уважайте хотя бы смерть!
Анри зябко передернул плечами и в замешательстве взглянул на покойника. Казалось, он совсем забыл о том, что господин де Пьенн скончался. Молодой дворянин поднес было руку ко лбу, словно намереваясь снять шляпу, но тут же решительно опустил ее. Его глаза налились кровью; фамильная гордыня и бешеный характер Монморанси туманили разум Анри.
— Разве вам не известно, мадам, что я нахожусь в собственном доме, где мы с отцом имеем полное право не снимать шляп?
— Вы находитесь в собственном доме?! — гневно вскричала потрясенная Жанна.
— Вот именно, мадам! Суд города Парижа решил вернуть Маржанси нашей семье. Этот вердикт был послан вашему отцу. Так что я не позволю ни одному своему подданному…
Не дослушав его, Жанна кинулась к шкатулке с отцовскими бумагами, подняла крышку и поднесла к глазам тот документ, что лежал сверху. Быстро прочитав вердикт, она с отвращением отбросила пергамент и принялась созывать слуг:
— Гийом! Жак! Туссен! Пьер! Идите все сюда! Быстрей!
— Послушайте, мадам… — начал было Анри, но Жанна не обратила на него никакого внимания.
