Смех разразился прежде, чем Себастьян смог его остановить. Он проиграл пари, и парни из его братства подумали, что заставить его носить кружевные трусики будет забавно, а костюм будет подходящим наказанием. Он никогда не думал, что они ему понравятся. Никогда не ожидал, что они привлекут внимание печально известного Мейсона Тейлора.
— Самое смешное было, когда я узнал, что ты парень, мои чувства не изменились. Я хотел трахнуть тебя в зад с такой нуждой, которую никогда не испытывал ни до, ни после.
Себастьян все еще чувствовал удовольствие и боль от того, как член Мейсона врезался в него. Он поерзал на кровати, пытаясь найти более удобное положение.
Самоуверенный придурок уставился на него, словно читая его мысли.
— Та ночь была самой лучшей в моей жизни.
— Тогда почему сбежал? — Вопрос прозвучал прежде, чем он успел его остановить.
Мейсон встал и начал расхаживать. Прошла минута, потом две. Когда он подумал, что не получит ответа, Мейсон остановился, уставившись на него.
— Потому что я не гей.
Себастьян схватился за грудь. Его сердце болело так сильно, что у него должно быть был сердечный приступ. Мейсон не смог бы сказать более обидных слов, даже если бы попытался. Поцелуй, который они разделили в лифте, проигрывался в его голове.
— Но ты занимался со мной сексом…ты только что поцеловал меня.
Мейсон снова сел, его колени, казалось, шатались под ним.
— Я знаю. Это то, чего я не понимаю. Причина, по которой я сбежал. Я никогда не был с другим мужчиной ни до тебя, ни после тебя. Поверь мне, я пытался. Но все попытки были полными неудачами, и я никогда не мог заставить себя пройти через это. Даже обильное количество женщин, которых я трахал, не доставляло мне большего удовольствия, чем использование моей руки. Но ты, ты заставляешь меня чувствовать себя живым так, как я никогда не понимал, и это пугает меня до чертиков, потому что ты не вписываешься ни в одно из видений моего будущего. Ни мое собственное, ни то, которое у моих родителей.
Смертельная поездка на американских горках не могла ощущаться намного хуже, чем слушать, как Мейсон объясняет свои мотивы. В одну минуту его слова наполнили его радостью, а в следующую он падал навстречу верной смерти. Десять лет он думал, что сделал что-то не так, что-то, что заставило уйти единственного человека, которого он думал, он сможет полюбить.
— Но ничего из этого не изменилось?
Плечи Мейсона опустились.
— Нет, не совсем так. Дело в том, что мне уже все равно. Я провел десять лет, чувствуя, что часть меня пропала. Трахая все в поле моего зрения, чтобы попытаться испытать небольшую часть радости, которую я испытал с тобой.
