Найли зажгла свет и подошла к зеркалу, уже зная, что увидит в нём. От лопаток и до середины ягодицы краснела тонкая полоса ожога. Порывшись в чемодане, она надела самую лёгкую из своих ночных рубашек. Несмотря на невыносимую жару, она больше не хотела спать обнажённой.
* * *
На следующий день, без четверти четыре, Эльмира вышла из своей комнаты в шортах, майке и кедах. Её лицо было бледным, руки чуть-чуть дрожали, но в походке чувствовалась решимость.
— А что, если Тиниалирию не понравится? — спросила она уже в дверях.
Лари привлёк её к себе и прошептал что-то на ухо. Эльмира зарделась, прижалась к мужчине и чувственно поцеловала его в губы. Лари проводил её до подножья гор, а потом ещё долго стоял и смотрел, как её гибкая фигурка и красное золото волос выделялись на фоне чёрных скал.
Дух ждал её на площадке у вершины скалы.
— Ну и чем ты будешь меня развлекать, Эльмира?
— Тиниалирий, я хотела попросить вас…
— Ты можешь звать меня Тин. Проси.
— Тин, я хотела показать вам кое-что, но для этого мне нужна ровная площадка на земле.
Без колебаний, Тин обнял Эльмиру за талию, старательно прикасаясь только к закрытым участкам кожи, и через мгновение они уже стояли на потрескавшейся земле, окружённой высокими камнями. Ахнув от неожиданного переноса, Эльмира присела на камень, с восхищением глядя на Тина.
— Вы… вы действительно настоящий дух… Вы волшебник! И ещё — у вас очень горячие руки, — прошептала она, почёсывая бок, и тут же покраснела, чувствуя себя малолетней дурочкой, несмотря на свои 23 года. — Сядьте вон там и смотрите, — попросила она его.
Сначала всё шло по плану, но, когда Эльмира вышла на середину площадки, её сковал страх. Перед глазами засверкали вспышки фотографов, замелькали наглые лица искателей скандалов. “Ваша карьера окончена, Эльмира!” “Как вы могли?” “Вы — позор этого замечательного спорта”…
С неимоверным трудом Эльмира заставила себя отвести ногу в сторону и поднять руки. Три часа… ей предстояло танцевать три бесконечных, долбаных часа.
“Как только я вернусь в дом, я прибью Найли за эту идею,” — решительно пообещала она себе.
Отклонившись назад, она попыталась услышать музыку, но звуки не приходили.
— Что ты делаешь? — Тин ёрзал от нетерпения.
— Я не очень разговорчива, мне легче рассказать вам о моей жизни языком танца.
“Здесь можно всё, — напомнила себе Эльмира. — Я могу притвориться, что ничего плохого со мной не случилось. Ну что ж, тогда я начну с того времени, когда я была счастлива”. Эльмира вспомнила свою первую медаль. Это был незамысловатый танец, но такой эмоциональный, что судьи присудили ей золото. “Это подойдёт для начала”. Зажмурив глаза, она увидела себя зашнуровывающей коньки, почувствовала, как они обхватили её щиколотки твёрдым теплом. Её мышцы потянулись, руки изогнулись плавной дугой, и она услышала звуки скрипки.
