Отплыл метров на пятьдесят, понырял, профыркался, проснулся окончательно и вернулся обратно. У ребят под ногами уже лежали два окуня вполне себе приличных размеров. Отлично, будем считать, что завтрак у нас есть.
Через час азарт прошел даже у Леньки, оказавшегося самым настырным рыбаком. Мы отложили несколько рыбин для завтрака, остальное ребята поделили честно пополам и в сетках отправили за борт.
На малом ходу я прошел к берегу. Бросать якорь пришлось за несколько метров от берега. Тесей с Ленькой прыгнули за борт и поплыли, как щенки, а я, не спеша, брел за ними по грудь в воде и с кухонным скарбом в высоко поднятых руках.
Спустя еще час мы все трое сидели у догорающих углей, блаженно и сыто жмурясь на яркое уже солнце и сверкающую под его лучами воду. Я, плюнув на термос, сварил свежий кофе на углях, ребята, отплевываясь во все стороны рыбьими косточками, галдели о своих делах. Потом их сморило. Ленька задремал, пригревшись на горячем камне, а Тесей сначала осторожно, а затем уже доверчивее привалился к моему боку.
— А ты… вы…
Он еще не решался называть меня отцом, и я поспешил помочь:
— Зови меня Ясоном.
Ну, конечно. К отцу, неизвестно где пропадавшему восемь лет, а затем в один день свалившемуся на голову, нужно было еще привыкнуть.
— Ты скоро уедешь?
Я всей кожей почувствовал, как мой мальчик затаил дыхание в ожидании ответа.
— Нет, Тесей. Я больше не уеду. Никуда. Никогда. Разве что по делам ненадолго. Но тогда я предупрежу тебя.
Парнишка довольно засопел. Господи, до чего же это было приятно.
— А почему тебя так долго не было?
Вот на этот вопрос я уже и сам затруднялся ответить. У меня были неприятности, я прятался от властей? Я хотел посмотреть мир? Я думал, что твоей маме будет лучше без меня? Все эти доводы сейчас казались легковесными, как луковая шелуха.
— Дурак я был.
По крайней мере честно.
— А теперь ты стал умный?
Умный? Это я-то? Большое преувеличение.
— А теперь я знаю, что у меня есть ты. И никуда больше не уеду.
Тесей повозился под боком, устраиваясь удобнее.
— Ладно. — И сразу поправился. — То есть хорошо. — И совсем тихо: — Хорошо, когда есть папа.
— Ты на меня не обижаешься?
Настала моя очередь затаить дыхание. Некоторое время сын размышлял, а потом произнес очень рассудительно:
— Нет. Хорошо, когда папа есть, даже если он далеко. Потому что его совсем может не быть.
Ленька спал, чуть приоткрыв рот.
— Ты с ним дружишь, потому что у него нет отца? — Поинтересовался я, все-таки разница в возрасте у мальчишек была заметная.
