Пора было возвращаться. Не обращая больше внимания на догорающий в двухстах метрах от меня бензин, я лег на спину и посмотрел в звездное небо.
— А как моряки находят дорогу в море, Ясон?
— По приборам, лягушонок.
Мы лежим на песке и смотрим на звезды. Мысли в моей голове шевелятся вяло, как медузы, но угомонить Мею невозможно. У нее всегда в запасе миллион вопросов.
— А раньше, когда приборов не было.
— Был компас.
— Разве он всегда был?
Ну, ладно, я сдаюсь.
— Когда компаса не было, люди плавали на лодках и только вдоль берега. У них даже кораблей больших не было, потому что выходить в открытое море они боялись. Те кого уносило штормом, могли надеяться только на птиц.
— Почему?
— Потому что птицы после охоты летели к берегу. Чайки, крачки, бакланы всякие… Так вот: потом люди стали смотреть на звезды и увидели, что они образуют фигуры, и эти фигуры никогда не меняются. Просто плывут по небу, и исчезают к утру.
— Да! Потому что встает солнце и затмевает их своим светом.
— Ээээ… да. А потом какой-то умник, наверняка их ахейцев, заметил, что одна звезда особенная. Не самая яркая и большая, но зато всю ночь стоит на месте, а другие крутятся вокруг нее. Это Полярная звезда. Она указывает нам, где север.
— Где? Покажи. — Просит Медея, и я поднимаю указательный палец в небо:
— Во-о-он. Видишь?
— Да? — Неуверенно говорит она.
Ничего она, конечно, не видит.
— Смотри, вон ту большую оранжевую звезду видишь?
— Вижу.
— Это Арктур. Теперь смотри вправо и вверх. Вот три звезды и еще четыре. Это ковш Большой Медведицы.
— Почему Медведица, если ковш?
Вопрос логичный. Но мне всего тринадцать, и объяснить я не могу.
— Если через стенку ковша провести незримую линию, то наверху она как раз пройдет через Полярную звезду. Она тоже яркая. Нашла?
— Нашла-а-а. — Медея кладет голову мне на живот и мечтательно смотрит на звезду. — И потом люди стали плавать далеко?
— Да, и открыли Америку, Австралию, Антарктиду и много других земель.
Мне тоже хочется уплыть далеко-далеко, только я пока не знаю, как об этом сказать Медее.
— Ты тоже вырастешь и что-нибудь откроешь, — говорит она, словно догадываясь о моих мыслях. — Ты умный Ясон, а вовсе не босяк, не хулиган и не шибенник, как тетя Песя говорит. Только не уплывай очень далеко от меня.
Я наматываю на палец волнистую прядь ее волос.
— Я всегда буду возвращаться, Медея. Ты мой маяк.
Ну что, хватит валяться. Дома уже волнуются. Еще раз сверившись со звездами, я лег поперек течения и погреб широкими плавными движениями. Словно подтверждая правильность выбранного направления, впереди мелькнул голубой огонек, потом второй. Затем я почувствовал, как вода вокруг моего тела потеплела и ускорила свое течение.
