, – сообщала Центральная продовольственная управа.
Но выдача и этой мизерной нормы часто задерживалась. Были недели, когда рабочие Москвы и Петрограда вовсе не получали никакого пайка. В центральной и местной печати публиковались сообщения о катастрофическом положении с продовольствием в столицах и на местах.
«Нет ни хлеба, ни денег. Началось частичное голодание»[4], – жаловались рабочие Нижне-Салдинского завода.
Подобные сведения приходили также из сельскохозяйственных областей. «Хлеба нет не только на обсеменение полей, но и на продовольствие»[5], – писали из Самарской губернии.
Маршрутные поезда с продовольствием для голодающих центров скапливались на железных дорогах из-за отсутствия паровозов, топлива. Зажиточная часть деревни, имеющая запасы хлеба, продовольствия, продавала его по высоким ценам, спекулировала и захваченным у помещика национализированным имуществом, инвентарем.
Бывшие царские чиновники, контрреволюционное офицерство, а вместе с ним меньшевики, эсеры, анархисты всячески старались дезорганизовать хозяйство, усилить разруху и голод в стране. Внутри страны то тут, то там вспыхивали кулацкие восстания.
Американские, англо-французские и германские империалисты, вооружая и финансируя контрреволюцию, поднимали ее на ожесточенную борьбу против Советской власти. Они поддерживали бандитизм, саботаж, организовывали мятежи и заговоры. Бежавшие во время революции на Дон и Северный Кавказ царские генералы Алексеев, Каледин, Корнилов, Краснов формировали с помощью иноземных империалистов белогвардейскую армию.
В этот сложнейший момент при чрезвычайно тяжелом внутреннем и международном положении Ленин обосновал обязательную для Советской страны тактику: с одной стороны, принимать все меры к тому, чтобы сохранить мир, выжидать, оттягивать схватку с международным империалистическим хищником, избегать боя с ним в невыгодных для нас условиях. С другой стороны, крайним напряжением сил использовать мирную передышку для залечивания тягчайших ран, нанесенных войной, для экономического подъема страны, повышения ее обороноспособности, создания социалистической армии. Ленинская тактика, гибкая и единственно правильная, помогала сохранить пролетарскую диктатуру как оплот международной революции, укрепляла позиции социализма.
Передышка от войны была непрочной, неустойчивой. Но она давала возможность сосредоточить внимание на организационно-хозяйственных задачах. Вопрос о путях и методах социалистического строительства в стране с огромным преобладанием мелкокрестьянского хозяйства, в условиях послевоенной разрухи, голода и крайнего истощения сил трудящихся глубоко продумывается Лениным. Записать свои мысли, сделать их достоянием народа он не может – «огромное бремя работы» не оставляет времени даже для сна. «У меня есть только одна мечта, отдохнуть хотя бы полчаса» [Л: XXXVII, 67], – отвечает Ленин на вопрос о своем здоровье корреспонденту шведской газеты «Фолькетс дагблад политикен»
