– И тут ничего, – сообщила Рида.
Талла вытаращилась на неё, но тут же постаралась вернуть лицу спокойное выражение. Конечно, ничего нет! И быть не может! Разбираться в причинах будет потом, а сейчас – играть. Уверенно и достоверно.
– Эй, погодь-ка, а чего это там у него было? – Мясо приблизился, щуря узкие глазки.
– Где? – рявкнула Рида.
– Да вона там, под рубашкой тряпки какие-то.
Вот и всё. Теперь – точно всё… Талла вжала голову в плечи. Мясо шагнул к ней, уставился на рубашку так, будто мог сорвать её одним взглядом. Может, Рида и не придала значения повязке, но теперь уж точно проверит. И найдёт. Они оба найдут, увидят. Талла сжала дрожащие пальцы в кулаки, ощутила острые грани ногтей. Сможет ли хоть сколько-нибудь навредить этим двоим, если пустит их в ход? Если осмелится…
– Он рёбра поломал, пока сюда к нам бежал, – вдруг ответила Рида. – Там повязка.
Теперь Талла не понимала решительно ничего. Никаких сомнений – бандитка помогает ей намеренно, только вот зачем? Уж точно не из симпатии...
– Так а под ней вдруг чего запрятал? – не унимался Мясо.
– Я сама перевязывала. Лично. Сомневаешься во мне? – спросила она с какой-то особой вызывающей интонацией. – Доложи Сулу.
Мясо почему-то сразу растерял всю настойчивость и пробормотал:
– Да брось ты. Ладно, пошли тогда что ли, у старикана тоже пусто.
– Иди, я сейчас…
Краснорожий парень пожал одним плечом и ушёл. Талла не успела даже с облегчением выдохнуть – Рида вдруг быстро приблизилась и прорычала:
– Думаешь, я не поняла, что ты девка? Твоё лицо, манера двигаться...
Талла, обмирая, глядела на неё. Что эта бессердечная женщина сделает, зная правду? Что потребует? Но Рида сказала вовсе не то, чего Талла ждала:
– Я не выдам тебя, девка, но только потому, что слишком хорошо знаю Сула. Знаю, что он делает с девками. Но он мой, и мне не нужно, чтобы у него появлялись игрушки, ясно тебе? Так что советую поучиться ходить, как парень, и не делать коровьи глаза. Да, да, именно такие! Поверь, ты не захочешь, чтобы Сул тоже узнал, кто ты есть.
Рида красноречиво окинула злым взглядом фигуру Таллы и, наконец, ушла. Подводя страшный итог, звучно повернулся ключ в замке.
Талла обхватила себя руками и затравленно глянула на Слепыря. Он казался таким спокойным, что хотелось бросить в него чем-то тяжёлым. На ресницах созрели слёзы, но она сердито смахнула две тяжёлые капли, чтобы не показать ему.
– Ты же можешь открыть дверь?! – едва не крикнула она, сдержать голос помогла мысль о том, что её могут услышать тюремщики.
