Уже был взят 76 уровень, и я докачивал владение боласами[12], всерьез собираясь поохотиться на Горного Тигра. Душа требовала, чтобы маунт был не только быстрым и ловким, но мог за себя постоять, и Горный Тигр , редкая элитка 80 уровня, подходил как нельзя лучше. Этот моб, по словам городских, отличался завидным умом и признавал исключительно силу, что для меня было все равно что красная тряпка для быка. Проведя почти целый день в библиотеке и собрав все необходимое для длительного путешествия, я отправился в дорогу. Самым дорогим моим снаряжением оказались боласы — они влетели мне в добрую сотню золотых — еще бы, с серебряной-то нитью в веревке.
Перемещаться на четырех ногах вместо двух нравилось мне все больше и больше, особенно, учитывая невероятное удобство системы. Сами маунты не требовали от владельца никаких особых усилий. При успешном приручении ты получал брелок вызова, с помощью которого призывал или отпускал спутника. Маунт мог находиться рядом определенное время, после чего отправлялся отдыхать, и появлялся в следующий призыв свежим, бодрым и даже чистым. Игра не ограничивала и количество единовременно вызванных петов, разве что время нахождения рядом с хозяином уменьшалось пропорционально количеству призванных существ. То есть, пусть и ненадолго, я мог призвать хоть весь свой зоопарк — пустить, так сказать, пыль в глаза.
Помимо этого, у всей экипировки маунта был параметр — комфорт — он ощущался тем сильнее, чем больше предметов из комплекта присутствовало на маунте в эту минуту, и чем лучше было их качество. Даже сейчас, когда мой иноходец был облачен лишь в зеленый сет, я ощущал себя в седле, как в салоне дорогого авто. Не было тряски, нигде ничего не затекало и не натирало. Даже ветер на большой скорости не резал глаза, а солнце, казалось, начинало слепить меньше.
Учитывая, что сил иноходца хватало практически на сутки, а скорость даже на рыси, не говоря уже про галоп, как минимум раза в три превосходила скорость пешехода, 500 километров до предгорий — места обитания Тигра — я преодолел всего за пять дней совершенно никуда при этом не торопясь.
Поставив лагерь на самой границе ледника, я начал свою охоту. Выбранный мной зверь разительно отличался от тех, что я приручал для зоопарка. Каждый день с восходом я уходил из лагеря на поиски хищника или его следов и возвращался зачастую уже глубокой ночью. Поскольку никаких дорог или троп в этих местах не было, мне приходилось перемещаться на своих двоих, но это дело было привычным, а потому не доставляло особого дискомфорта. Мне повезло на четвертый день. Четкие, свежие следы обнаружились на самой кромке ледника, где солнце растопило снег, превратив жесткую корку наста в рыхлую, пористую подушку. Начиналась самая важная часть приручения.
