— А ты уверен в прочности стола? — шутливо спросила Анна, когда усадил ее на поверхность стола, вставая между ее ног. Ухмыльнувшись, расстегивал ее блузку, предварительно стянув жакет. Ее дыхание было сбивчивым, груди часто приподнимались.
— Вот и проверим, насколько он крепок, — пробормотал, нагибаясь к освобожденному из чашечки бюстгальтера соску. Ее руки развязали узел галстука, пуговицы рубашки быстро расстегивались под ее пальцами, задрал юбку, кружевные чулки на подвязках стали апогеем сдерживаемых чувств. — Чувствую себя именинником! — поглаживая ее бедра, торопливо расстегивал пряжку ремня. Вот не было между нами долгой прелюдии, медленных движений. То ли вечно не то место, не то время, то ли слишком мы нетерпеливы, секс всегда был яростным, жестким, быстрым. И оба получали от этого удовлетворения.
— Дмитрий… Дмитрий Александрович, — стучась и одновременно открывая дверь, вошел Андрей. Он застыл на пороге, переводя смущенные взгляды то с меня на Анну, то обратно. Я, находясь возле окна, завязывал галстук, Анна с усмешкой рассматривала свои ногти, сидя на стуле за столом, где некоторое время назад мы предавались бесстыдной страсти. — Я тут документы принес… — он держал возле груди папку, все так же неподвижно стоял.
— Хорошо, положи на стол, я позже посмотрю их, — сдерживая улыбку, старался серьезно смотреть на Андрея. Анна встала, взяла жакет, повернулась ко мне.
— Мои документы тоже посмотри, завтра уже ждут ответа, — она двинула папку, про которую мы забыли, в мою сторону. Я проводил ее взглядом, скользя по телу, ощущал, как успокоившиеся гормоны, вновь стали шалить.
— Анна! — окликнул. Она замерла возле молчаливого Андрея, внимательно посмотрела на меня, глядя на нее, трудно сказать, чем она занималась, находясь со мной. — Мне позвонить или лично сообщить?
— Позвони, я сегодня улетаю в Нью-Йорк. До свидания, Андрей Корнеевич! — улыбнувшись нам, неторопливо покинула кабинет. Я взял папку, присвистнул, листая договора. Напрочь забыл про Андрея. Лишь успел боковым зрением заметить летящий кулак, но не среагировал.
— Ты ахринел? — скула ныла, подвигал челюстью. Он смотрел на меня сумасшедшим взглядом, ноздри его раздулись, было похоже, что он себя еле сдерживал. Человек в гневе страшен, мог убить в состоянии аффекта.
— Ты…ты…сволочь! — шипел Андрей. — Ты вообще имеешь понятие, как верность? Трахаешься с юристом, имея официально девушку, ты еще умудрился заделать ей ребенка! Да она просто любит тебя, раз терпит такое издевательское поведение! — он подошел ко мне ближе, презрительно заглядывая в глаза. Я непонимающе смотрел на него. Кто от меня ждет ребенка? Кэти? Что-то она такой новости мне не сообщала. — Имей совесть, женись на ней, дай ребенку фамилию! Она самая лучшая, других таких нет… — голос дрогнул. — Не заставляй ее плакать,…Я бы все отдал, чтобы она смотрела на меня с таким обожанием, как на тебя!
