— Конечно, будем, — Джои оступился по дороге к берегу, вода струйками стекала по его загорелому торсу, — но если прыгнешь, почувствуешь себя звездой.
— Мэгги уже рок-звезда, — засмеялась Танна.
— Я точно знаю, о чем думает Джои, — продолжила Шэннон. — Если Мэгги прыгнет сейчас со скалы, может быть, он уговорит ее прыгнуть и в его постель.
— Шэннон! — я наклонилась и шлепнула ее по голому бедру, пытаясь заставить и Шэннон, и Танну замолчать прежде, чем они выдадут план, который я вынашивала в течение нескольких недель.
— Что? — спросила Шэннон, присаживаясь и поправляя бретельку своего купальника. — Будто бы мы не знаем, что вы двое так и не нарушили сделку.
— Тебе нечего стыдиться, — Танна вертела одну из косичек между пальцами.
— Конечно, нечего, — Шэннон откинула голову назад, подставив лицо солнцу. — Я всего лишь сказала правду.
— Потому что ты всегда такая честная? — фыркнул Джои.
Шэннон не ответила, лишь движением головы перекинула волосы с одного плеча на другое, будто ее меньше всего волновало, что о ней думают другие. Джои закатил глаза, потом посмотрел на меня, улыбаясь во весь рот. Было трудно сконцентрироваться на его длинных каштановых волосах, с которых капала вода, тогда как в моей груди как снежный ком нарастала паника. Это было действительно трудно.
— Готова? — он взял меня за руку. Было приятно чувствовать его тепло, обволакивающее мою кожу.
Я кивнула, не в силах вымолвить хоть что-нибудь, так как не была уверена, буду ли когда-нибудь готова. Но я знала, что должна была сделать это.
— Идет кто-нибудь? — глубокий голос эхом отскакивал от стены утеса, скатываясь по камням.
Мы все посмотрели наверх, Джои и я, Танна, Адам. Шэннон тоже, хотя казалось, что она сосредоточена на чем-то выше вершины утеса, ее глаза сверкали в лучах света, льющихся с невероятно синего неба.
— Все чисто, — Адам приложил руки рупором ко рту, чтобы прокричать знакомый сигнал к старту. — Прыгай!
Пит, который стоял на краю обрыва, дал нам знак типа «все в ажуре» и направился в глубь ущелья. Его дреды покачивались при каждом движении. Через некоторое время парня не стало видно — высота и перспектива обрыва скрыли его из зоны видимости. Нам осталось только ждать. Я задержала дыхание, когда наблюдала в тишине, как он бросился в открытое пространство, сделал несколько круговых оборотов и ушел под воду, подняв целый фонтан сверкающих брызг. Когда же Пит вынырнул, его смех загудел вокруг нас в сумасшедшем танце. Это была одна из причин, по которой я любила ущелье: то, как оно принимало звук, искажало его и швыряло в разные стороны, будто это было что-то материальное, но в то же время легкое, как воздух.
