— О, мистер Бартон, — простонала Дженнет, не смея поверить в услышанное.
— Мисс Холл…
Хлопнула дверь. Дженнет вздрогнула, и чашка, которую она держала на коленях, пролилась на платье. В чайную комнату входили гости, разгоряченные танцами и мечтающие подкрепить свои силы. Девушка вскочила, готовая заплакать — платье было безнадежно испорчено. Матушка непременно станет ее бранить — мол, я не хотела, чтобы ты надевала это платье, ты его загубишь!
— Тысяча извинений, мисс Холл, — Роланд подал ей руку. — Вы не держите на меня зла? Чем я могу загладить свою вину?
— Ах, нет! Нет! Вы тут ни при чем… Просто все так неожиданно… У меня голова идет кругом. И, наверное, мне бы стоило отправиться домой.
— Домой? Но…
— Мистер Бартон, мое платье загублено! Я не смею оставаться тут в таком виде! Вы тут ни при чем. Это я настолько неловкая…
— Но ведь не вы ли сами говорили, что при встрече с препятствиями на пути к цели не стоит опускать руки, а искать пути их решения?
Роланд Бартон встал перед девушкой, загораживая ее ото всех, но, собираясь как-то скрыть дефект на платье, он невольно привлекал внимание к весьма двусмысленному положению — в чайной комнате уже было слишком много народа, и большинство приглашенных уже во все глаза смотрели на эту пару.
— Мистер Бартон, бывают обстоятельства, которые оказываются непреодолимыми, — промолвила Дженнет. — Кроме того, если цель достигнута, можно прекратить борьбу и смириться.
— И ваша цель…
Дженнет задержала дыхание. Воспитание боролось в ней с чувствами. Сказать или промолчать?
— Моя цель вполне достигнута, мистер Бартон, — промолвила она. — Я повидалась, хоть и мельком, с подругой, потанцевала, попробовала восхитительные бисквиты, заслужила внимание многих и… узнала последние новости. Теперь, после разговора с вами, мне ничего не остается, кроме как откланяться. Джон!
Ее брат как раз входил в комнату, ведя под руку Люси Смит, и что-то рассказывая ей. Услышав голос сестры, он подошел поближе.
— Джон, милый, у меня ужасно разболелась голова, и я поэтому не удержала чашку и испортила себе платье, — сказала Дженнет. — Мистер Бартон был так любезен, что предложил мне присесть в сторонке в надежде, что головокружение пройдет само собой, но этого не случилось, и я хочу, чтобы ты отвез меня домой.
— Тебе плохо? — участливо спросил Джон. — Может быть, попросить у кого-нибудь из дам нюхательные соли?
— Нет-нет, соли тут не помогут… И платье уже безнадежно испорчено. Мистер Бартон извинится за меня перед своей сестрой, не так ли?
