— Всё не так было! — громко воскликнул я. Весь класс встрепенулся, все смотрели только на меня. Вспышка неведомой смелости вмиг улетучилась, мой язык словно занемел, а связки неприятно стянуло, не давая мне произнести ни звука. Я посмотрел на Веронику. Изрядно потрёпанная девчонка стояла, прислонившись к доске, и тратила все свои силы на то, чтобы не упасть. Хрупкое тело чуть вздрагивало от подавляемых ею слёз, но вот лицо, хоть и было распалённым от драки, не выражало ни боли, ни страха. Полное спокойствие и безразличие. Я был поражён этим, а потому взял себя в руки и заговорил: — Вероника уронила нечаянно учебник Наташи, а она все её вещи из сумки вытрясла, и это Наташа драку начала!
— Не слушайте его, — вскрикнула Ермакова, взяв меня под руку, как своего парня, — это Лёша шутит, он, когда падал, головой ударился.
— Хватит! — закричала учительницы и хлопнула журналом по столу. Меня аж передёрнуло от неожиданности, а Наташа хитренько подмигнула мне. — Надоели оба. Меня не волнуют ваши отношения. Сядьте уже, наконец, на свои места. Вероника, об этом инциденте я вынуждена сообщить Петру Андреевичу. Если ты не исправишь своё поведение, его ожидает выговор.
Вероника молча кивнула и села на место. Начался урок, но мы с Толей опять ничего не писали.
— А ты, похоже, Наташке приглянулся, раз она тебя защищать стала, — тихонько проговорил он и засмеялся.
— Мне всё равно. И почему вы все согласились с ней? Сами же видели, что это она драку начала, — я был очень возмущён, поэтому поэтому последние слова прозвучали достаточно громко, благо, учительница ничего не заметила.
— Да потому что ты дурак без мозгов, лезешь в самое пекло! Никто получает своё наказание, Никто получает по заслугам!
Продолжать разговор было бессмысленно. Я был поражён, насколько мои одноклассники могут быть жестокими и безжалостными. Неужели, и я такой? Урывками я слушал объяснения учительницы, но с каждой минутой всё больше растворялся в собственных мыслях. Я был расстроен, что не смог выручить Нику. Русский закончился, весь класс толпой вышел из кабинета. Теперь я понял: Вероника всегда специально медленно собирается, чтобы не идти в потоке одноклассников. И вновь мы остались с ней вдвоём в пустом кабинете. Я молча встал рядом.
— Ты преследуешь меня? — раздражённо спросила она, закидывая рюкзак на плечо. На её левой руке распласталась длинная царапина, оставленная Наташей.
— Я думал, ты мне хоть "спасибо" скажешь, я ведь заступился за тебя.
