-Лично с Матвеем поедешь и передашь в руки Пирогову. А то он двух слов не свяжет от волнения. Не забудь сказать, чтобы эфиру доктор взял для операции, эфиру для наркозу, да поболе. А то Ванюша от боли и помереть может. Во весь опор гоните. Не опоздайте нехристи. Ежли что – сгною…
Пока ждали приезда талантливого хирурга, я находился неотлучно с Ванюшой. Тот не выпускал из рук игрушку.
-Экий у тебя конь. Как живой. Во всех деталях вырезан. Даже завитушки мельчайшие видны.
-Так это мне тятя его вырезал…- слабо улыбнулся мальчишка.- Он всем игрушки вырезает…
- Это хорошо, что у тебя тятька такой рукастый. А я брат, ни за что так не смогу, - несомненно, Матвей, этот малоразговорчивый, робкий при мне человек, оказался необычайно талантливым. Даже жалко, что его способности пропадают. Стоп. А кто сказал, что они пропадут? Ну, уж нет. Не бывать этому. Это говорю я – сам светлейший! Слово мое – закон! Господи, да чего я несу. Ребенок уж ножки в могилку свесил, а у меня гордыня дуром прет!
Мои размышления прервал шум, и, в сопровождении Егора в детскую вошли три незнакомых человека. Я когда то видел иллюстрацию, как великий хирург проводил операцию. Точнее – целую скульптурную группу. Но, тем не менее, в лицо узнать не мог.
-Прошу прощения, что оторвал вас от важных дел господа. У меня есть подозрения, что у мальчика аппендицит.-
Пирогов быстро и осторожно пропальпировал живот ребенка.
-Действительно, воспаление отростка. Вы совершенно правы, ваше сиятельство. Срочно готовим операцию. Протрите мой инструмент винным раствором. Нитки шелковые обработайте. Помощники быстро и без суеты начали готовиться к операции. Все посторонние покинули детскую. Я одобряюще подмигнул мальчишке. Сжал ладонь в кулак, поднял до уровня плеча.
-Держись Ванюша! Но пассаран! Мы пробьемся!
Ваня слабо улыбнулся и помахал в ответ ручкой. У меня сжалось сердце, выступили на глазах слезы. К дыханию смерти привыкнуть невозможно. Это тот, настоящий Александр Сергеевич, был воякой отменным. В бою себя не щадил и врагов не жалел. Не один раз ходил в рукопашную. Воевал он много. А я то и десятой доли того, что он испытал, не видел. Отслужил срочную после университета один год. Правда, в южных регионах. Пару раз только были в оцеплении, когда спецназовцы выкуривали очередных ваххабитов. Помню, кто то из местных нам в спину стрелял. Честно говоря, я не понял ничего. Просто по нашему «Тигру» словно кто – то молотками стал бить. Рикошетом меня в руку слегка зацепило. С виду пустяк. А в госпитале пришлось почти две недели проваляться. В документах ранение отметили, и таким образом неожиданно стал участником военных действий. Ветераном локальных войн. Как в народе шутят про таких – «герой – с печки долой». С тех пор, я уже подсознательно спиной к кавказским народам не поворачиваюсь. В глаза можно любые добрые слова говорить, а в спину ножом ударить. И поделать с собой ничего не могу. Видно, на уровне подсознания все получается.
