Он широким жестом показал на стул рядом с собой.
– Составьте мне компанию в этом опустевшем загоне для кормления господ депутатов! – произнес он. – Вы тоже одна из нас, слуг народа и демократии? Что-то прежде я вас не видел. Или видел? Знаете, скажу по секрету, их так много… То есть нас так много, что всех и не запомнишь! Кофе не предлагаю! – продолжал он, отодвинув от себя недопитую чашку. – К черту конспирацию. Сегодня нет никаких заседаний, а я при деньгах! Маруся! – закричал он вдруг очень громко, и я подумала, не выведут ли его отсюда милиционеры, дежурившие у лестницы на второй этаж. – Маша! – вновь требовательно позвал он, и из подсобного помещения выглянула пожилая буфетчица, не лишенная, впрочем, миловидности, несмотря на свой возраст.
– Ну что ты кричишь, Алексей Иваныч? – спросила она. – Опять? Опять надо тебе добавить? Хоть бы женщины своей постеснялся!
– А ты мне кто? – спросил у буфетчицы Троянов. – Жена? Или ты моя избирательница? Не-е-ет! Я по другому округу баллотировался. Поэтому и не возражай! Ты мне – обслуживающий персонал. Вот и обслуживай, когда я этого хочу! А я – хочу.
Троянов изображал из себя очень пьяного, но я заметила пару раз, как он искоса на меня посмотрел совершенно трезвым взглядом, и поняла, что вся его пьяная болтовня – просто ширма, маска, за которой он прячется, чтобы вести себя так, как ему хочется.
«А ты, братец, хитер! – подумала я. – Создал себе удобный имидж пьяницы и прячешься за ним как за каменной стеной».
– Давайте, Троянов, выпьем потом, чуть позже, – предложила я. – Сначала поговорим. Ведь если вы выпьете сейчас, то вам придется изображать еще более пьяного, а дальше, по-моему, некуда…
– Как это некуда, когда я, как вы изволили заметить, совершенно трезв? – ничуть не смутился Троянов. – Очень даже есть куда… Но желание дамы для меня закон! Вроде тех, что мы принимаем на своих заседаниях. Говорить так говорить! Предлагаю тему: давайте говорить о вас! Обо мне что говорить? Я сам себе неинтересен, особенно когда я трезв, как сейчас… Расскажите мне о себе! Кто ваш муж? Сколько он получает чистыми в месяц? Нет ли у вас с ним проблем интимного свойства? Говорите прямо, как врачу. Любую проблему я помогу вам решить…
– Как врачу, говорите? – переспросила я сомневающимся тоном. – Ну, давайте попробуем… А вы, кстати, какой врач?
– Я врач-универсал! – заявил он. – Лечу все: от душевных мозолей до хронической фригидности в самой запущенной форме. После двух сеансов интенсивной терапии от нее не остается даже воспоминания. Женщины начинают так полыхать огнем, что мужчины вынуждены брать с собой огнетушители, ложась с ними в постель.
