Джастиниан махал рукой к югу, где римская армия устанавливала ее собственную "ферму антенны" почти в самом наконечнике треугольника земли, сформированной соединением рек Инда и Чинаба. "Железный Треугольник,", поскольку римские солдаты назвали это.
Только подсказки антенн могли быть замечены по укреплениям на северной стороне Железного Треугольника. Римские радио были разработаны, чтобы быть направленным, не радиопередача, таким образом не было никакой потребности в огромной башне. Ключ для направленного радио был главным образом длиной антенн, не их высоты.
Складывая телескоп, Belisarius пожал плечами. "Возможно по той же самой причине мы имеем Антонину, и Ousanas строят точно такую башню в Axum. Это даст нам общую способность передачи, которую мы не имели бы иначе."
"Это не имеет смысла," Джастиниан ворчал. "Я мог понять их строящий башню как этот в их столице Kausambi. Но почему строят тот здесь, на линиях фронта? Мы не, в конце концов."
Белизариус не сказал ничто.
С неудобного момента, Джастиниан хихикал резко. "Прекрасный, прекрасный. По-видимому они не имеют весьма нашего побуждения. По крайней мере, я думаю, что безопасно предположить, что монстр от будущего не имеет злой жены как, я делаю."
Белизариус улыбнулся crookedly. Хотя они никогда не обсуждали это весьма открыто, и он и Джастиниан знали совершенно, что Уэлленд знал друг друга, знал — что одна из главных причин, они молчаливо согласились не строить генерала, - башня в Железном Треугольнике, был то, так, чтобы Регент Императрицы не мог легко бомбардировать их с инструкциями.
Более легко бомбардируйте их, могло бы быть лучше сказать. Как это было, только используя телеграф, Зэодора насчитала по крайней мере два сообщения в день к Железному Треугольнику.
Один из которых, почти каждый день, был или безапелляционным требованием, чтобы остановка Джастиниана, играя солдата и возвратилась к положению безопасности далеко на юг в Barbaricum, или просительном запросе о том же самом, или угрозе страшных последствий, если он не сделал — или, достаточно часто, все три катились в один.
"Есть ли кое-что, что мы пропускаем?" Джастиниан потребовал.
Вопрос не был нацелен на Belisarius так, поскольку это было в "драгоценном камне", который висел в мешочке, приостановленном от мускульной шеи римского генерала. В отдохнувшем Помощнике того мешочка, прозрачное существо от будущего, которое возвратилось в человеческое прошлое к вмешательству, "мешает, мы надеемся," так называемых "новых богов" будущего.
