Я почему-то лежала одетая на кровати в доме матери в Карасеве. В распахнутое окно я видела проплывающие по небу облака, которые принимали самые причудливые формы. Там были и какие-то сказочные животные, и птицы, и даже персонажи, которые существуют только в нашем воображении.
Мать сновала по дому взад и вперед то с кастрюлями, то с моими любимыми соленостями, и, видимо, это мельтешение и неспешное движение облаков сморили меня. Только вот кровать была слишком жесткой. Где-то в глубине моего угасающего сознания мелькнула мысль попросить маму принести мне дополнительный матрац и подушку (голова прямо раскалывалась), но не было сил даже пошевелить языком.
Вдруг где-то на теле замурлыкал мобильник.
«Чтоб тебя черти съели, – ругнулась я, – даже дома поспать не дают. Вот я вам покажу».
Телефон, словно испугавшись моей угрозы, замолчал, но через мгновение снова начал свое отвратительное пиликанье.
Ну, я вам и задам перцу!
Я в полудреме нашарила в кармане мобильник, достала и приложила к уху. Говорить было лень.
– Оля, что с тобой? Почему не отвечаешь? – услышала я чей-то знакомый голос.
Я приподнялась на локте и открыла глаза, но ничего перед собой не увидела. Темнота была, как в танке, или, точнее, как у негра в… Ну вы и сами знаете где. В общем-то, мне было не до смеха. Под рукой зашуршал битый кирпич, какой-то обломок больно впился в кожу. Почему так болит черепушка? Как будто меня огрели дубиной.
Господи, так ведь действительно огрели, вспомнила я, когда нащупала рядом с собой сырую бетонную ступеньку. Воспоминание промелькнуло перед моим внутренним взором, как на экране телевизора, только намного быстрее. С того самого момента, как я подъехала к дому Евграфа.
Я довольно легко нашла его дом – «хрущевку» из серого силикатного кирпича (везет мне сегодня на «хрущевки») и остановила автомобиль неподалеку от первого подъезда. Достала из сумочки мобильник, сунула в карман и вышла на улицу. Дорога, по которой я шла, освещалась лишь светом одного полусонного фонаря и горящего на пятом этаже окна. В подъезде же было хоть глаз выколи.
Я чиркнула зажигалкой, чтобы осветить себе путь, и увидела рядом с лестницей обитую железом дверь, ведущую в подвал. Поднявшись на второй этаж, я остановилась перед дверью с цифрой восемь, которая слабо освещалась тусклой лампочкой, горевшей этажом выше, и задумалась.
