Нужно увеличить снимок.
Увеличив изображение, я смогла различить начало номера: Е 72… Это уже кое-что. Зацепка, да еще какая! Надежда не обманула меня – я действительно нашла кое-что важное.
Не долго думая, я набрала номер сотового Кряжимского и, услышав в трубке его бодрый голос, сказала:
– Хорошие новости. Я увеличила снимок, на который попал кусок белой иномарки, и смогла прочесть начало номера – Е 72.
– Отлично! – обрадовался Сергей Иванович, – а у меня пока глухо как в танке.
– Сергей Иванович, я хочу вас попросить об одной вещи. Позвоните своему приятелю из ГИБДД и попросите его узнать, кому в Тарасове принадлежит эта «БМВ». Можете сделать?
– О чем речь, Оленька! – воскликнул он, радуясь, что наконец-то может оказать мне реальную помощь в расследовании.
– Спасибо. Сообщите мне, когда узнаете, договорились?
– Разумеется.
Повесив трубку, я стала собираться. Распечатала на принтере фотографии, сложила их в кожаную папку с ручкой. Открыв сумку, выудила оттуда косметичку и, подойдя к зеркалу, принялась, как говорят французы, наводить красоту. Подправила глаза, стерла с губ старую помаду и вновь накрасила их, предварительно сделав безупречный контур карандашом. Припудрила немного лоб, нос и подбородок, причесалась и, окинув свое отражение в зеркале удовлетворенным взглядом, выключила свет и направилась к выходу.
Я решила, не теряя времени, поехать в «Рондо». Чем ближе к набережной, тем тише и пустынней становились улицы. Духота немного спала, легкий волжский ветерок, полный смутных отголосков, залетал в открытые окна моей машины. Я упоенно дышала этой невесть откуда взявшейся, может быть, веявшей от реки прохладой.
Вот наконец впереди послышались приглушенные расстоянием звуки музыки, и вдруг густые августовские сумерки рассек широкий вращающийся луч, а громкая ритмичная музыка заполонила весь салон. Припарковав машину рядом с гигантским джипом, я вышла из нее и прямиком направилась в клуб. Седой дымящийся луч продолжал шарить по асфальту, упорно тянулся к темной речной бездне.
Женщин пускали в клуб бесплатно. Хвала нашей возросшей цивилизованности! Войдя в тускло освещенный зал, я некоторое время стояла в нерешительности. Дело в том, что внешность бармена, которого я заметила еще издалека, была далека и от облика Евграфа, каким мне описал его Николай, и от облика напавшего на Клочкова мужчины, которого видела Виолетта Гавриловна.
Смешивающий напитки бармен «Рондо» был ослепительно красивым блондином, не белесым веснушчатым деревенским парнем, а настоящим золотоволосым красавцем.
