Домик был окружён деревьями, покрытыми пышным инеем. Летом на этом месте, скорее всего, расцветал дивный сад, пылающий яркими красками и дарящий дивные благоухания окружающей природе. Но теперь деревца скинули приметный наряд, укутавшись в белоснежные одёжки, подаренные им зимою, а потому не слишком бросались в глаза.
Неподалёку от сада располагался крупный огород, укутанный снежными покрывалом. А рядом лежали странные металлические перекладины, о предназначении которых оставалось только догадываться. И, в общем-то, на этой территории не находилось больше ничего, что бы могло заинтересовать вновь прибывших жителей. Поэтому они и поспешили к самому дому.
Внутри домик оказался совершенно не таким, какой уже выстроился в представлении членов семьи. Они ожидали увидеть очень скромное, давно не убиравшееся жилище, полы которого в некоторых местах прогрызли мыши. Но вместо этого Нортены очутились в достаточно приличном доме, мало отличавшемся от их городского обиталища, что не могло не порадовать каждого из них.
Здесь была просторная прихожая, не загромождённая лишней мебелбю. В антураж входила небольшая тумбочка, предназначенная для обуви, и тесный шкафчик, вмещавший в себя верхнюю одежду.
В коридоре виднелось несколько дверей, ведших в различные комнаты, и деревянная лестница, поднимавшаяся ко второму этажу.
Оказалось, все комнаты здесь были обставлены в светлых тонах, что придавало домику ещё один элемент жилища из доброй сказки, сулившего своим обитателям годы беззаботного счастья. Среди них имели место быть две спальни, залитые солнечным светом, гостиная, украшенная жизнерадостными картинами, маленькая кухня, столовая и две ванные.
Поначалу Нортенам всё понравилось, и они лелеяли надежду, что в этом прелестном домике верной спутницей им будет лишь удача. Они совершенно не желали, чтобы светлое жилище наполнилось негативом. Нортены хотели запомнить период, проведённый в этом домике, как время дивных сказок и необъяснимых чудес, воплотившихся в реальность. И главным человеком, нуждавшимся в чуде, несомненно, был не кто иной, как Эрик.
