Аду надоело терпеть боль ни для чего, и он потерял сознание. Тут же с потолка на мальчика вылилось с ведро воды. Ад, возвращаясь из бессознательности, красиво, жадно вдохнул, тут же получил удар кнутом. В зале раздался вздох вожделения. Но на этом все кончилось. Ад был прекрасен в любом проявлении. Он красиво двигался, красиво дышал, красиво жил, мальчик словно все время занимался любовью с жизнью, с природой, никогда не выныривая из неги. Но Ад управлял своим желанием, мало было тех, кто мог контролировать его вожделение, Стайн в это число, конечно, не входил. Сейчас вожделения не было в этом теле. Ад был словно сексуально не разбужен, и каждое его движение вселяло уверенность в том, что его и не разбудят. Его не было жалко, Ад ничего не делал для этого. Он вызывал скуку. Было понятно, что действия Стайна ни к чему не приведут. Разве что Ад снова потеряет сознание.
– Слушай, трахни его, что ли, – громко посоветовал кто-то из темноты. Гости рассмеялись. Стайн резко посмотрел на голос, но в темноте не было видно говорящего. Смех оборвался. Стайн подошел начал дрочить Аду. Член мальчика неохотно встал, Ад посмотрел на Стайна, криво улыбнулся и излился через пару движений, ни мимикой, ни стоном не предупредив Стайна. Кончать рабам без разрешения в «Лезвии» было нельзя. Стайн хлестнул мальчика замаранной рукой по лицу.
– Слизать? – ехидно и громко предложил Ад.
Стайн протянул ему руку, Ад слизнул остатки своей спермы более эротично и возбуждающе. Стайн возбудился, из зала донесся недружный стон. Мальчик был прекрасен, но похоже никто не знал, что с ним делать. Стало не до секса, многих обуяли неприятные мысли, о избранности небожителей. Всегда хотелось, чтобы мальчик корифея вроде Маре или Мусаки пришел к ним. Данная ситуация показывала, что даже если он придет – они не способны им воспользоваться. Это било по самолюбию, становилось неприятно осознавать себя хуже кого-то, не потому что у них слитков больше, а потому что они что-то могут, что-то знают, что не дано, что скрыто от остальных.
– Хватит, – простонал кто-то из зала досадливо.
Остальные одобрительно загудели. Стайн оставил мальчика под взглядами и спустился к столику.
– Пользуйтесь, – разрешил Стайн.
Сам он начал насиловать нового раба Алетты. После секундной заминки господа, стараясь не терять достоинства и придурковатой усталинки во взгляде, кинулись на сцену. Ад отстраненно воспринимал насилие, с тем же успехом можно было трахать резиновую куклу. С той лишь разницей, что мальчиком не успевали насладиться. После пары движений в нем, Ад сжимал мышцы, заставляя кончать. Мгновенный оргазм не утолял моральный голод. Господа были недовольны. Кто-то начал хлестать Ада. Мальчик на чужие удары реагировал так же, как на удары Стайна. Кому-то Ад благосклонно показывал часть своих умений, и тот, несмотря на то, что от удовлетворения не хотелось даже никого касаться, крутился рядом, лез в глаза Аду, пытаясь заговорщицки улыбнуться ему, хотелось, чтобы мальчик запомнил его. Невозможность подобного сводила досадой сердце. Становилось гадко на душе. А потом Ад обвел толпу взглядом и его стало так жалко, что какой-то господин снял его с цепей.
