— Шла тебя спасать, здоровяк. А здесь повсюду камни. Ну…
— Перестань. Я понял. Так больше не будет.
Я запустила пальцы в его волосы и оттянув голову назад заставила смотреть в мои глаза.
— Мне не нужна твоя жалость. И, если честно, не уверена, что сейчас нужна даже твоя нежность. Я испытываю такой голод, что если ты меня сейчас не накормишь, я пойду питаться подножным кормом — приводить в себя Рыжего…
Он действительно был диким. Рычал когда кинул меня на кровать и лег сверху, раздвигая коленом дрогнувшие ноги. Выгибаясь навстречу я подавалась тазом наверх. Горячий член скользил по моему лону, не проникая. Он наклонился и обхватил ртом вершину моей груди. Я всхлипнула, цепляясь в широкиео плечи, царапая их, спускаясь по спине, притягивая ближе, умоляя. Прикусив сосок он слегка подул на него и принялся за вторую грудь. Я извивалась под тяжёлым телом, не в силах совладать с собой. Стонала и твердила его имя как одержимая. Дик поднял голову и не отводя взляда от моих шальных зрачков вошел в меня. Он медленно продвигался пока не оказался во мне весь, до упора и замер, слегка покачиваясь, позволяя привыкнуть к его величине. Мне не удалось отвести глаза. Словно завороженная я задыхалась от ощущения восторга наполненности, граничащего со сладкой болью.
— Потерпи…маленькая…не могу…сдержаться…
Мужчина вышел и толкнулся и снова. Я поймала его ритм, встерчая его, впившись пальцами во взмокшие плечи. Мои всхлипы и стоны слились с его рычанием и бормотанием. Мужчина говорил что-то, но я не слышала, просто не могла, растворившись в ощущении накатывающих волн экстаза.
— Дииии…лю…не останавливайся…
В этот момент его дыхание сбилось, движения стали жестче, хватка больших ладоней сильнее. Я успела заметить как Дик запрокинул голову и…меня не стало… Моё тело раскололось на миллиарды звёзд и они взрывались в оглушительных стонах так долго, что я забыла своё имя.
— Маленькая, мне правда нужно знать как тебя зовут.
Этот ласковый голос привёл меня в чуство. Я лежала на горячем плече и поймала себя на странном занятии: мои пальцы выписывали на груди поросшей жесткими волоскам кружевные рисунки.
— Что в имени тебе моём?
Оно умрёт как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальний,
Как звук ночной в лесы глухом.
Оно на памятном листке
Оставит мертвый след, подобный
Узору надписи надгробной
На непонятном языке
Что в нём? Забытое давно
В волненьях новых и мятежных,
Твоей душе не даст оно
Воспоминаний чистых, нежных.
