— Собираемся здесь через четыре часа, — бросил Дикий, выходя из помещения.
Мне захотелось швырнуть в него бутылку. Но я решила швырнуть…
Война не окончена. Всё только началось. Я тебе подкину гранату.
Конечно я знала где его камера. За это время мне удалось изучилть верхние уровни, где я питалась и прибарахлялась. Повторюсь: мне не стыдно. А теперь и подавно. В его камере я бывала, когда законник уходил в свои рейды на поверхность. Замок на двери был примитивным. Хозяин расчитывал, что никто не сунется в его комнату. Я не страдала от идеализирования этой "дикой" личности и позаимствовала здесь однажды моток верёвки для использования в вентиляционных трубах. Вот только я не могла себе объяснить, зачем приходила туда ещё несколько раз, как безумная валялась в его постели и зачем-то стащила его рубашку. Она была мне до безобразия велика, именно в ней я засыпала в темноте своей камеры под цокот крысиных коготков за дверью.
Сегодня я пробралась в главный тонель в нужное время. В голове был полный порядок. Не позволю я сентиминальности и розовым соплям влиять на свои поступки. Отвлеку от себя внимание и привлеку его к законнику. Скучно ему не будет. Гаду.
Я знала что он уже ушёл. Меня ловить. Прокралась, прижимаясь к стене и открыла замок готовой отмычкой. Её я сделала из стилета, который умыкнула у Седого. Но у него было столько оружия, что это пахло диагнозом. Вобщем парой игрушек он поделился. Иногда я успокаивала себя тем, что если бы мужчины знали как эти вещи нужны мне — они бы их сами отдали.
Когда я тихонько зашла с камеру и прикрыла за собой дверь, мой нос уловил странный травяной запах смешанный с мускусным ароматом мужчины, от которого мой организм медленно сходил с ума. Ничего не могла с собой поделать и затянулась словно наркоманка. Я даже вроде застонала и повернулась к кровати.
— Какого хрена ты тут забыл? — моё дикое сокровище лежало на кровати с обнажённым торсом и сонно щурилось на меня.
В свете едва горящей лампы его тело мерцало словно атласное. Я стояла сражённая этим зрелищем и не могла сдвинуться с места. Где-то на краю сознания я отметила, что него у сонного выражение лица становится мягче и как-то теплее.
— Тебе чего здесь нужно малец? — Дикий сел на кровати и простыня соскользнула на пол.
Мой ступор не остался незамечен. Не могла я отвести глаза от вида его неприкрытой, роскошной эрекции. В лоне свернулся тугой болезненный узел. Бесконтрольным движением прижала руку к низу живота и увидела как он проследил за моим манёвром. Он со злостью подхватил простынь и, уже не сдерживая рычания, поднялся.
