Он качнулся, потом, вдруг вскочив на ноги, прыгнул за борт, прежде чем Абди успел его схватить, и поплыл под водой.
Пуля лишь скользнула по черепу негра. Он выплыл в двадцати метрах от нас, изо всех сил выкрикивая мое имя в ночной тишине в надежде, что кто-нибудь его услышит и я буду разоблачен.
Абди тоже бросился в воду и стремительно, как акула, настиг Жозефа. Он схватил его за ногу и стал тянуть вниз.
В призрачном свете только что выглянувшей луны я увидел, как оба они погрузились в синюю тьму бездны. На поверхность поднимались пузырьки воздуха… Шли секунды… Я машинально их отсчитывал. Удастся ли Абди всплыть? Тонущий человек обладает поистине мертвой хваткой: даже потеряв сознание, он не разжимает пальцы.
После этой драматической сцены наступила давящая тишина, все исчезло в равнодушном покое морских глубин. Вдруг чье-то шумное дыхание заставило меня обернуться, и в нескольких саженях от лодки я увидел Абди, он встряхивал головой, разметав свои волосы. Вцепившись руками в планширь, он прохрипел, едва переводя дух: «Калас!» (Кончено.)
Я втащил его, совсем обессилевшего, в лодку. Его лицо было исцарапано ногтями противника, а одна рука была сплошь в укусах. Он утащил Жозефа за собой на самое дно, на глубину более пятнадцати метров, и там, обретя точку опоры, сумел высвободиться из его объятий, но Жозеф, хотя и был в почти бессознательном состоянии, все же ухватился за его ноги. Каким-то чудом Абди удалось нанести ему удар ногой по голове, и он устремился наверх. Другой же так и не всплыл.
Правосудие свершилось.
XXIV
Через несколько минут Абди встал на ноги и помог мне поднять парус. Я оглядел море вокруг нас и убедился в том, что нигде не видно рыбаков, которые обычно подплывают на хури к рифам и забрасывают там свои снасти. Их отсутствие было редкой удачей, пополнившей список всех тех счастливых случайностей, которые до сих пор мне сопутствовали.
Вспомнилось, что после того, как я выстрелил в Жозефа и попытался его схватить, когда он вскочил с места, выскользнувший из моей руки браунинг упал на затвор, и прозвучал выстрел, направленный вертикально вверх. Пуля чиркнула по моему лицу, но в том состоянии крайнего возбуждения, в котором я тогда находился, я не обратил на это внимания. И только теперь я понял, как крупно мне повезло, ведь пуля могла угодить в живот. Можно было подумать, что враждебная сила, покровительствующая Жозефу, выпустила в меня парфянскую стрелу, но другая сила, благосклонностью которой пользовался я, отклонила ее траекторию…
