— Привези. Я тоже слышала о нем, — в голосе Фелиции появилась робкая надежда.
Сильвер метнулся к дверям, но тут же остановился.
— Я не знаю, где он живет.
— Он живет во дворце графа. Во флигеле, вход со двора, — голос Беллатора звучал глухо, как из могилы.
Сильвер опрометью выбежал из дома, вскочил на коня и полетел к особняку графа Контрарио, молясь, чтобы лекарь был дома. Возле дворца шатались разные сомнительные личности, но Сильвер пробежал мимо, не ответив на негодующий вопрос «куда это он направился».
Лекарь был у себя, толок в ступке какую-то серую вонючую смесь. Узнав, зачем прибыл к нему столь важный гость, ехать с ним отказался:
— Я служу графу, а он будет недоволен, если я вдруг возьмусь помогать его недругам. Уезжайте без меня.
Сильвер угрожающе положил руку на меч.
— А без головы остаться ты не хочешь? Могу помочь.
Лекарь со вздохом отложил ступку в сторону.
— Хорошо, я подчиняюсь грубой силе. Но если эти укусы сделаны в замке графа Контрарио, то я вряд ли смогу вам помочь. Противоядия от них у меня нет.
Он сел на своего коня и они поскакали к монастырю Дейамор гораздо медленнее, чем того хотелось Сильверу.
Войдя в комнату с Беллатором, лекарь потянул носом и безразлично сказал:
— Здесь пахнет смертью.
Фелиция сердито погрозила ему пальцем:
— Никогда и никого не хороните заранее!
Лекарь в изумлении уставился на нее, гулко сглотнув.
— Боже, какая поразительная красота! Теперь я понимаю, почему мой господин так и не обрел покоя. — И печально добавил: — И вряд ли сможет его обрести.
— Осмотри моего брата, поклонник красоты! — возмутился Сильвер. — Сможешь ли ты ему помочь?
Лекарь склонился над больным. Осмотрев его, немного подумал.
— Нет, уже поздно. Если бы укусы обработать сразу, была бы надежда, но теперь ее нет. Что вы ему даете, матушка настоятельница? — почтительно обратился он к Фелиции, все так же пожирая ее глазами.
Сильвер подозревал, что эта почтительность вызвана скорее страхом перед графом, чем перед титулом настоятельницы. Как-никак Фелиция когда-то была невестой графа, хоть и недолго.
Она рассказала ему, и лекарь признал:
— Вы хороший целитель, матушка, и делаете все правильно. Я и сам не мог бы назначить лечение лучше. Но уже поздно. Гной пошел в кровь. Если он проживет еще день, это уже будет чудом. Извините, но я лучше пойду. Ни к чему давать графу повод к недовольству. И на вашем месте я бы вызвал священников для предсмертной исповеди и соборования.
Фелиция почувствовала себя плохо. Если бы сейчас граф взамен жизни племянника предложил ей стать его женой, она бы без колебаний согласилась. Она бережно провела влажным платком по пылающему лицу Беллатора, стараясь облегчить его страдания.
