– Нойон спрашивает, кто ты? – перевёл Онхудай слова Цэрэн Дондоба.
Ренат догадался, что сухонький старичок перед ним – самый главный степняк; это он привёл огромное войско, которое возводило вторую юргу.
– Я офицер. Артиллерист. Я стреляю из пушек.
– Какая у тебя причина предавать своих людей?
– Это не мои люди, – устало ответил Ренат. – Я не русский. Я из далёкой страны у северного моря. Мой король ведёт войну с русским царём. Я попал в плен. В плену я уже седьмой год. И я хочу вернуться домой. Я надеюсь, что в обмен на это золото, – Ренат кивнул на пайцзу, висящую на груди Онхудая, – вы отправите меня с женой к калмыкам. От них я уйду к туркам.
– А где твоя жена?
– Она скоро приедет в крепость с караваном. Вы можете захватить его.
Цэрэн Дондоб долго раздумывал над словами Рената, которые ему перевёл Онхудай. Ренат ждал.
– Мы возьмём русский караван, – наконец сказал он. – Мы уничтожим русскую крепость и перебьём русское войско. И я хочу сделать это быстрее.
Онхудай хищно заулыбался, довольный решением нойона. Ренат не понимал, о чём по-своему говорят степняки.
– Голову этого изменника, – Онхудай кивнул на Рената, – можно забросить в крепость, чтобы устрашить русских перед гибелью.
– Нет, – возразил нойон. – Он может пригодиться. Пусть даст клятву.
– Тебя пока пощадили, – сказал Онхудай Ренату по-русски, поглядел на одного из слуг и приказал по-монгольски: – Беспалый, приведи собаку.
Один из котечинеров выбежал из юрты.
– Ты сделаешь шахан на моей сабле, – сообщил Онхудай.
– Что это такое? – мрачно спросил Ренат.
– Клятва.
Ренат опустил глаза. Ему это было уже безразлично.
Прислужник вернулся с собакой на верёвке. Он поставил собаку рядом с Ренатом и отступил, не выпуская верёвки. Онхудай поднялся, подошёл к Ренату, вытащил саблю из ножен и протянул её.
– Целуй.
Ренат взял саблю из рук зайсанга и поцеловал клинок.
– Теперь разруби собаку пополам. Это шахан, слово с кровью.
Ренат ошарашенно поглядел на пса. Пёс улыбался, вывесив язык, и вертел мохнатым хвостом. Он был точь-в-точь такой же, как Юсси. Верный Юсси, которого убил пьяный русский полковник, – а с гибели Юсси началась та страшная драка на ярмарочной площади в Тобольске. И вот снова судьба Рената, судьба Бригитты зависят от жизни собаки. Нойон Цэрэн Дондоб, прищурясь, испытующе смотрел на штык-юнкера. Онхудай ухмылялся: он ждал, что перебежчик откажется – и тогда его можно казнить.
Ренат отступил на шаг и поднял саблю для удара.
