— Да, но… откуда эта клумба?
— С весны. С тобой все хорошо?
— А? Что? Чудесно, — отрешенно ответила она, во все глаза глядя на поляну тюльпанов. Красные, желтые, ослепительно-розовые. Слишком яркие. Они не могли здесь быть с весны, такие цветовые пятна не заметить невозможно!
— А дома, тоже все хорошо?
— Дома? — очнулась от мыслей. — Все прекрасно. А что?
— Да нет. Просто…
— Ах, вспомнила. Это машина была, честно. А картина давно упасть хотела. Крепеж там расшатался. Я не хочу об этом говорить. Пойдем до Чехова? — быстро сменила тему.
— Идем.
«На кой мне сдался этот Чехов?..» — сама себя спросила, и отвечать не стала. Потому что признаться не хотела, что просто хочет с ним идти, опять под локоть. Потому что приятно чувствовать его руку поверх своей — от прикосновения бежали мелкие разряды.
«Беги домой!» — ругался в мыслях кто-то.
«Заткнись» — ответила ему. Тот «кто-то» сдулся и растаял.
— А почему ты без косичек? — с силой локоть сжала.
— Ну как сказать… Вчерашних комментариев хватило, — медленно выпрямил руку, увлекая ее руку за собой. Переплел пальцы. Сжал.
Лина сглотнула.
— Сильно достали?
— Угу.
— Ну это же логично. Зачем ты их вообще заплел?
— Так, просто. Захотелось… — замедлил ход. — Ты рада меня видеть?
— А ты — меня? — совсем остановилась.
Два взгляда встретились. На миг Лине показалось, что все померкло — кроме них двоих. И звуки стихли. Кроме журчания реки да оркестровой музыки, протяжного гудка парома…
— Я тебя да. Зачем-то же искал, — он невозможно мило улыбнулся. — Но думал, ты меня пошлешь.
— Ахах, зачем?
— Не знаю.
«Не продолжай. Ты заигралась», — вновь в мыслях забубнили.
— Я тоже рада. Так… неожиданно. Идем, — смутившись, опустила взгляд. Ускорила шаги. Всмотрелась вдаль. Красиво — солнце заливало искрящийся асфальт, драм-театр возвышался ввысь. И клумбы. Много.
«Всегда так было», — напомнила себе.
— Что там играют? — оркестр слышался все громче.
— Не знаю. Я в музыке не очень. Особенно в такой.
— А что ты любишь?
— Ну, рок. Кукрыниксы, Цой.
— Ух ты. Я тоже. Я все почти люблю.
— Я, если честно, тоже. Сегодня Рыбака весь день гонял.
— Ахах, что, правда?
— Да.
«Домой. Домой. Иди домой!»
— Ох, кстати, — сообразила Лина. — Дай номер свой!
— Записывай, — продиктовал. Девушка записала. — И сделай мне дозвон.
Ненужный Чехов с ярким носом встал перед лицом. Они на него и не взглянули. А рядом с ним, раскинувшись на бортике тротуара, стояли трое музыкантов, задорно скрипка заливалась, зеваки кучкой собрались. Две пары, ни капли не стесняясь, кружились в танце в стороне. Так неуместно все — как будто кусок другого мира. Где девушка и Кира, с рюкзаками за спинами и в схожих футболках, не вписывались совсем.
