Facebook под дождем | страница 4



В остальном они были самой обычной семьёй: поездки к морю по выходным, вечера с друзьями за ужином, кино, прогулки, а летом — мороженое после просмотра новостей. Все было прекрасно, а самым лучшим было то, что они делали это вместе, даже покупки. Люди видели их бродившими из одного супермаркета в другой в поисках самой лучшей баночки консервированных томатов. Даже на почте, чтобы оплатить квитанции и даже дважды в год в автосервисе, чтобы поменять зимнюю резину. Люди говорили: «Эти Мартелла сумасшедшие!». Они не были сумасшедшими: все, что они делали, было предлогом, чтобы побыть вместе. Они шли на почту? Ну да, потом они шли на площадь попить кофе, и около двух часов они сидели там, ничего не говоря друг другу, или наоборот болтали без умолку, кто знает о чем, так, что люди, гуляющие на площади говорили: «Этим Мартелла совсем нечем заняться»; либо удивлялись: «Вот о чем они болтают? Кажется, что у них всегда какие-то важные новости, и они сидят там, рассказывая все, что узнали?»

Так было до тех пор, пока однажды вечером, перед ужином, Эвандра не ушла на минутку к соседке, а, вернувшись, обнаружила своего мужа лежащим в кресле. Он был мертв. Одна рука вытянута на скатерти, другая свесилась с боку, голова была опущена вниз, как будто внезапно она оказалась слишком тяжелой. У Эвандры выпала из рук сумка полная овощей и фруктов, салата и меда, которые разлетелись по полу. Она бросилась к нему, стала поднимать ему голову, пытаясь вернуть ее в прежнее положение, целовала его и раскрывала ему глаза, чтобы он смог снова посмотреть на нее, но все безуспешно — он умер. Ее Аурелио ускользнул из ее жизни, тем самым, превратив ее в пустыню.

В этот вечер и на следующий день пришли все, родители и соседи, кто принес тарелку супа, кто зажаренного индюка. Позвонили врачу, в больницу и в похоронное бюро. Они были с ней, неподвижно сидящей на кухне на стуле рядом с тем, на котором умер Аурелио. Индюк остался нетронутым, остыл и суп, поднявшиеся макаронные колечки больше не казались первым блюдом, а всего лишь спагетти с размякшими овощами.

Мужа положили на кровать. На их кровать с индийским изголовьем, украшенным слонами. Сначала они откопали в шкафу двубортный пиджак серого цвета, белую рубашку, галстук в синий горошек. Затем положили красивое покрывало из тонкой шерсти и сверху уложили усопшего, красиво одетого со сложенными одна на одну руками и четками между пальцев. Без обуви. Носки темно-серого цвета, эластичные. «Почему ему не надели обувь?» — думала Эвандра, одновременно не думая об этом, будто мысли сами плавают у неё в голове, как белье, когда его оставляешь в тазике. «Мне не нравится, что он без обуви. Куда можно пойти, если не надеть обувь?»