Амара вскинула голову и заставила себя посмотреть ему в глаза. И он смотрел на неё с необузданным удивлением.
— Ты обвинила меня в этом!
— Я скажу, что это было планом Гая. Я вынуждена была освободить его, так что, какая теперь уже разница?
— И почему это ты его освободила?
— Потому что прибыла Люция Дамора. И мне показалось, что лучше не возражать колдунье.
Амара ненавидела свой страх Люции, но магия её была невообразимой. В Ораносе Амара лишь имела некоторое представление о мощи Люции, но с той поры принцесса стала в разы сильнее.
Она знала, что не победит её.
И дитя…
Люция не говорила ни слова о малышке, но молва распространялась быстрее лесного пожара.
Карлос слышал, что это дитя Люции — её и бессмертного.
Если это правда, то это очень полезные слова.
Люция и Гай полагали, что Каян где-то тут, ждёт возвращения, чтобы всё сжечь, и Амара была по горло сыта этим приносящим несчастье крошечным королевством.
— Я просто хочу убраться подальше от Митики, — сказала она Ашуру. — Я тут больше не останусь. Я вернусь домой на коронацию, как просит бабушка. Может, ты не веришь, после всего, что я сделала, но ты единственный мужчина из нашей семьи, которого я ценила.
Ашур застыл.
— Мы никогда не подходили, да, сестра?
— Не нашему отцу, — она скривилась, содрогаясь от воспоминаний. — Пойдём со мной.
— Нет, — холодно ответил он.
— Ты ошибаешься, делая этот выбор.
— Ты удивляешься, почему я встал на сторону Николо, зная его лишь жалкие недели? — холодно рассмеялся он. — У него самое чистое сердце на свете. А твоё черно, как смерть. Бабушка манипулирует тобою, а ты даже не осознаёшь этого.
— Ты не знаешь, о чём говоришь! — покраснела Амара.
— Позволь мне быть настолько глупым, Амара, — вздохнул он. — Но я не поверю тебе. Никогда. Ты сделала непростительный выбор. Я лучше был бы крестьянином, чем разделил бы с тобою твою мощь. Зная, что в любую минуту меня ударят в спину…
Амара сражалась со слезами, что жгли ей глаза.
— Ты настолько глуп, чтобы отказаться от того, что я тебе даю?
— Я не хочу больше быть твоей игрушкой. Ты выбрала свой путь, и он — разрушителен.
— Тогда ты сделал выбор, — слова превратились в задыхающийся крик. — Карлос!
Спустя миг распахнулась дверь.
Слова резали её горло ножами, но она решилась:
— Прощай, брат.
Небо было темно от облаков, и Амара прислонилась к каменной стене, пытаясь собраться с мыслями.
Она задавалась вопросом, из-за Клео ли погода ведёт себя так в последние дни. Принцесса была в трауре.
