— Покайся, Кессон Рел, — сказал Айнон. — Еще не слишком поздно. Ты Избранный Бога Теней, но ты не его Первый. Покайся или ты умрешь.
Теург улыбнулся.
— Я так не думаю, — глядя в лицо провидца, он обратился к змию. — Дракон, выпотроши его. Медленно.
Сдержи свое обещание, жрец, подумал Фурлинастис, пока его лапой двигали оковы души. А я сдержу свое.
Дракон погрузил кончик когтя в живот Айнона.
Жрец скривился, но смог начать молиться. Фурлинастис слышал в словах силу, хотя когда в легкие потекла кровь, большую часть их поглотило бульканье. Дракон продолжал терзать жреца, ожидая, что произойдет что-то, хоть что-то. Дес не кричал, лишь продолжал молиться.
Ничего не произошло, когда Айнон наконец-то испустил дух. Ничего.
Фурлинастис чуть не взревел от досады.
Кессон Рел ухмыльнулся и сказал:
— Прощай, Первый Демарх.
И в этот миг откуда-то из глубин болота донесся стон, а черная дымка поднялась над свежим трупом жреца. В ней Фурлинастис видел силуэты, лица.
Души, понял дракон. Души священников из храма. Айнон убил их всех, возможно, принес в жертву, и притащил к болоту в своем теле.
Кессон Рел сделал шаг назад, широко открыв глаза. Его взор метался между туманом душ и драконом.
— Что ты сделал?
Фурлинастис услышал в голосе теурга страх и понял, что Айнон не солгал.
Кессон Рел начал произносить заклинание.
— Освободил себя, теург, — ответил Фурлинастис, надеясь, что это так.
Связывание душ все еще не давало ему причинять вред теургу, и дракон мог лишь сидеть, надеяться и ждать.
От тела жреца протянулось облако душ, протянулось вдоль тела Фурлинастиса и слилось с вечно окружающими его тенями.
И в тот же миг по чешуе прошел разряд, дрожь силы. Чешуйки начали жечься, ползти по плоти. Мрак забурлил вокруг него. Дракону казалось, что под его чешуей ползут миллионы насекомых, царапают плоть, жалят кожу.
Голос Кессона Рела сорвался, прежде чем он закончил заклинание.
— Дракон, остановись! — завопил теург. — Остановись!
Но Фурлинастис не мог остановиться.
Дракон подпрыгнул в воздух, кружась, корчась и рыча. Души толпились на нем, покрывали Фурлинастиса. Он зашипел от муки, когда жрецы вгрызлись в его сущность. Казалось, что в его глаза вонзились кинжалы.
— Айнон Дес, ты предал меня! — проревел дракон.
А затем он понял, что ошибся.
Духи жрецов, всех восьми, проникли в его душу, избороздили суть, пока не нашли частичку души Кессона Рела, которой теург сковал Фурлинастиса. И внутри началась битва, незримая война, которую дракон ощущал, но не мог видеть.
