– Мисс Райт, добро пожаловать в гости к мистеру Саксу, – тожественно объявил механоид, подъезжая к крыльцу, вымощенному черным мрамором.
Мне захотелось поскорее выбраться из машины, найти инкуба и высказать вначале «спасибо» за столь оригинальное оказание помощи в беде, а потом все «хорошее», что я о нем думаю.
Выскочив из кара сразу на ступени, я едва не споткнулась о робота-уборщика, который с тихим жужжанием ездил по лестнице и убирал невидимые глазу пылинки. Еще один такой же робот ползал по лужайке и стриг газон.
– Царство железяк, – пробормотала я, взбегая по лестнице и останавливаясь у огромных дверей.
Сработали сенсоры, и автоматика начала медленно распахивать передо мной створки. Не дожидаясь полного открытия, я скользнула внутрь просторного холла и огляделась по сторонам. Никто меня не встречал.
– Мяу, – раздалось из-под ног, и я опустила голову, чтобы уставиться на огромного черного кота.
Лощеный, с черной блестящей шерстью, он не мигая смотрел на меня одним зеленым, вторым голубым глазом и еще раз повторил:
– Мяу!
– Дай догадаюсь, – настороженно присмотрелась я. – Ты тоже робот? Оригинальная вариация дворецкого в этом инкубском замке.
Вместо ответа кот с мурчанием принялся тереться о мои ноги, оставляя на штанинах черные шерстинки.
– Кот настоящий, – донесся ответ из глубины дома. Из другого конца холла ко мне шел Герберт. – Он один из немногих местных живых обитателей.
Я осторожно подхватила кота под брюшко, взвесила на руках весьма упитанную тушку, которая вполне дружелюбно урчала дальше, словно уговаривая погладить за ухом. Впрочем, неудивительно, вряд ли Герберт радовал кота лаской. Дождешься от этого чурбана.
– Как его зовут? – спросила я.
– Никак, он глухой. – Герберт подошел ближе и сделал то, чего я совершенно не ожидала. Забрал кота у меня из рук. Выдрал, проще сказать. – Он обычно сам приходит.
Немного оторопев от подобной реакции, я все же переспросила:
– Ну, имя же у него должно быть? Кличка? Он породистый?
Господи, о чем я вообще спрашиваю? Наверняка это самый породистый селекционный кот из всех возможных, иначе как еще ему оказаться в этом доме у Герберта. Он потому, вероятно, и глухой, от излишнего совершенства.
– Пятый. Он просто Пятый.
Кажется, я полностью ошиблась с выводами, Герберт кота гладит самозабвенно, абсолютно не обращая внимания, как тот впивается от удовольствия когтями в его прикрытую только тонкой рубашкой руку.
