Еж сел на итальянский диван и бросил папку с документами на кофейный столик. Геннадьич суетился у дальней стены, где находилась «глупая» комната. Глупая, потому что странная: без мебели, огороженная одной лишь ширмой. Геннадьич раньше подолгу сидел там, скрестив ноги и закрыв глаза. Только никакого просветления не достиг, а спустя какое-то время совсем плюнул на это дело.
Сейчас же шеф заторопился закрыть ширму. Чего у него там или кто? Девки? Так босс никогда их не стеснялся, не превознося молоденьких пустышек, желающих выбиться в люди любым способом, но и не унижая выбранным для этого путем. Так чего бы ему баб стесняться? Геннадьич наоборот гордился, что вон сколько лет ему, а он еще ого-го.
По очертаниям за ширмой находилось громадное кресло со странной надстройкой возле головы. Виртшлем с системой полной поддержки тела? Видел Еж такие, но Геннадьичу устройство зачем? Сам всегда шутил, что дилер свой товар не должен употреблять. Но кто сказал, что именно для него виртшлем? Может как раз для того крота, о котором ранее шеф говорил.
– Что у тебя? – наконец в голосе Геннадьича прозвучали жесткие нотки, возвращающие на бренную землю получше контрастного душа.
– Прошерстили еще раз все счета Стрельцова. Конкретно на него ничего нет. Но один раз он оплачивал билет через интернет вот на это имя, – Еж тихонечко пододвинул папку шефу.
Тот пробежал глазами по строчкам, удивленно споткнулся о VerraviaCorporation, по диагонали дочитал все остальное и вернулся на главную страницу – там фото было больше. С интересом провел пальцем по горбатому носу и смешливым молодым глазам на черно-белой карточке, будто пытаясь понять этого пацана – судя из досье, ему и тридцати еще не было.
– И где он?
– Не поверите, Михаил Геннадьевич, – заулыбался Еж. – У нас, в России. В Ростове отдыхает.
– Не уехал даже, – не сводил взгляд шеф с горбоносого. – Неужели не боится?
– А чего ему бояться? По документам это другой человек. Найти его непросто. Он та самая иголка в стоге сена. Нужно знать, где искать.
– Или сжечь все сено, – задумчиво изрек Геннадьич.
– Наверное, – не понял Еж, куда клонит шеф, и продолжил, – пробили сначала счет, узнали город. А там уж дело техники. Прогнали все записи с уличных видеокамер, которые нашли, и вот он, засранец. Даже кепку с очками не носит, ходит в магазин, с бабами в кафе и кино шастает, на него даже заявление одна бабка написала, что ночью шумит… Ничего, сука, не боится.
