Внезапно музыка стихла, и я лишь постфактум поняла, что уже прокричала последние аккорды. Поперхнувшись, я закашлялась и выпустила микрофон ректора из рук.
— Ты в порядке? — с неожиданной заботой спросил он, коснувшись моей щеки.
— Кажется… — пробормотала я в ответ.
Ох какой стыд!
— Хорошая девочка, — тем временем проговорил мужчина, подхватывая меня и укладывая на диван.
Неужели он передумал? Неужели сейчас просто возьмет меня, возбудившись от моего исполнения Газманова? Но что хуже всего, мое тело сейчас пылало так, что я бы даже наверное не стала бы сопротивляться, вздумай он в самом деле лишить меня невинности прямо здесь!..
— А теперь моя очередь, — довольно ухмыльнулся ректор, беря микрофон, и запуская следующую песню.
Заиграла динамичная, бодрая музыка, явно не предназначенная для девичьих ушек. Под которую мужчина с азартом запел:
— Я уеду в город с видом на прибой Где пески поют фальцетом под ногой И в зеленую волну прямо с берега нырну И уйду от всех подальше в глубину!
Тяжело дыша, я лишь всхлипывала, хватаясь пальцами за обивку дивана, и выгибалась дугой, запрокидывая голову.
Какой ужас! Я только что пела караоке «Господа офицеры», а теперь с неприличным наслаждением слушала, как он сам пел! Даже больше — ощутила этот момент преступного блаженства, который накрыл меня, когда из глотки ректора с раскатом понеслось:
— А я девушек люблю, я их вместе соберу, Вдоль по линии прибоя за собою уведу, Вдоль по линии прибоя за собою уведу!
И мужчина замолчал, я продолжила лежать на спине, пялясь в потолок. И даже не шелохнулась, даже не вскрикнула, когда губы ректора коснулись моих.
— Надо же, похоже, ты победила, — услышала я словно сквозь туман. И приподнявшись на локтях увидела, что Константин Квинси смотрит на таблицу в программе караоке, где мой результат был буквально на два бала выше, чем у него. — Так и быть, считай, что тебе повезло. Переоденься, а после иди прямо на склад. Найдешь ведь дорогу?
Гитиннэвыт будет ждать там через час. Я сообщу ей, чтоб выдала тебе новый планшет.
Растерявшись, я замерла на несколько секунд, и лишь после кивнула.
Постыдные эмоции постепенно отпускали меня из своего плена и мой разум все больше осознавал произошедшее. От чего мне хотелось кричать — громко, что есть мочи! Но нужно было сдерживаться. Так что я лишь закусила губу, снова возвращаясь в спальню ректора. И переодевшись в свою одежду, выскользнула из этих комнат, чтобы поскорее добраться до своего подвальчика, и прежде чем идти к складу, немного, совсем капельку покричать, зарыв лицо в подушку!
