Всё ясно, дальше будет про победы Бориса Беккера и про наводнение где-нибудь в Бангладеш, без этого набора новости - не новости. Во всяком случае, в данном историческом промежутке.
"720" - частота Би-би-си:
"...высшего совета исламской революции аятолла Мухаммад Хаким подтвердил в Тегеране, что священные города шиитов Неджеф и Кербела подверглись бомбардировке авиацией союзников."
"В Ливане доллар продолжал подниматься в течение последней недели, достигнув в пятницу 1050 лир против 1013 лир в прошлую пятницу..."
В общем, ничего сверхъестественного в мире не происходило. Кто-то стрелял, кто-то отстреливался, кто-то качал права, кто-то наживался, кто-то утверждал себя. Ничего такого, что затмило бы последние события в жизни самого Андрея,
Кое-где на холмах полосами смутно белел снег - на холмах, которые, как стадо ночных зверей, подкрадывались к дороге. А когда снег не мешал тьме, начинало казаться, что по обеим сторонам стеной стоят высокие ели, а когда асфальт бежал вниз, легко можно было вообразить, что дорога уходит в гигантский черный зев - под землю.
Что поможет муравью, забежавшему ночью в собор, справиться с этой огромной черной отстраненностью? Удары покрышек по выбоинам? Деловитый голос из Лондона, рассказывающий о быте третьего американского бронедивизиона в песках Аравии? И понемногу начинает казаться, что от всей жизни остался лишь неудобный кусок воспоминаний, застрявший где-то в горле. И единственное слабое спасение - начать что-то петь самому вместо радио.
Ах, как не хватает сейчас Петруни с его умом мытищинского философа!..
"Мы никогда не говорили о любви..."
Получилось хрипло и отвратительно нетвердо.
"...И нежных слов
мы избегали, как могли:
В них был опасный смысл
Огонь горячих искр..."
Уже давно он не сочинял. Потерялась связь с какой-то таинственной сферой, где дремлют звуки и живут слова. Сколько там осталось слов! Но отчего-то ни полная луна, ни бьющиеся под ветром акации, ни "Чинзано россо" не помогают больше расслышать голос из того мира. Дверь закрыта.
"...Мы не умели
вместе ни о чем мечтать,
И даже если
Мы, обнявшись, шли вдвоем,
То каждый думал
потихоньку о своем..."
...Но нет! Неправда! Он о Мисюсь сочинял больше, чем о других! Умопомрачительно много умопомрачительно славных песен. Потому что он действительно ее любит. Просто он страшно откровенен в песнях. Если бы Мисюсь это знала, она бы знала все... А может, она знает, но делает вид, что не догадывается? Милый, бесконечно милый Мисюсь...
