— Что-о? — поразилась мать.
— Завтра расскажу подробней, ладно?
Они перекинулись ещё парой слов и распрощались.
Вовремя. Родителям захотелось кое-что узнать от хозяйки дома, и вышло так, что Анюте пришлось отвечать на посыпавшиеся вопросы, которые задавались так стремительно, что, не успела она сообразить, как проговорилась насчёт яблок, и отец Пашки тут же вызвался завезти их назавтра, ближе к вечеру.
А потом пошла провожать взволнованную толпу из четырёх родителей, которые, несмотря на короткий путь от прихожей квартиры до выхода из подъезда, успели сговориться поехать вместе на машине Пашкиного отца. Сообразив, что две семьи, по сути, уже подружились, Анюта вышла на улицу и чуть не споткнулась. На скамье сидел Викентий. Он так изумился галдящим взрослым людям, которых сопровождала Анюта, что даже откинулся на спинку скамьи, будто боясь, как бы они, разгорячённые событиями, его не задели, размахивая руками.
Наконец все уселись в машину, громко сообщая друг другу, куда им и по какой дороге, одновременно благодаря Анюту. И уехали… Анюта выдохнула. «Детки» в комнате наверняка разбирают привезённые для них вещи, так что время на беседу с бывшим есть. Если, конечно, он захочет говорить, наверняка заметив мелькающие тени в окне комнаты, выходящей на двор. Видимо, и сам не зашёл потому, что услышал шум-гам в квартире.
Возле других подъездов пусто. Может, и получится поговорить.
Она села рядом, отметив, что та же спортивная сумка лежит по другую сторону от Викентия. Значит, приехал в надежде, что она пустит его переночевать. И внутренне хмыкнула: а если пустить? Пусть заплатит за постой, как обычный квартирант! Денег у неё пока маловато, а он из богатеньких!
Викентий, словно услышав её мысли, откинулся на спинку скамьи.
— Это твои родственники приезжали? — неожиданно спросил он.
Опять — хм. Хотя… Почему бы и нет? Чем ей не родичи Вера и Пашка? Как родные теперь, если судить по переданной им её личной силе.
Не дождавшись ответа, он задумчиво продолжил:
— В общем-то, можно было догадаться, что с такой большой квартирой ты не будешь одна. Гости, другие… Только почему Лёлька не с собой?
— А что это ты вдруг решил о дочери забеспокоиться? — огрызнулась Анюта, вмиг обозлённая: столько лет на Лёльку не обращал внимания, а тут — бац, затревожился!
Он, не глядя на неё, неохотно поднял руку в успокаивающем жесте.
— Не кричи. Прости — сболтнул. Больше не буду.
Зато она теперь, после этих слов, резко развернулась к нему.
