Степь, огромная, серовато-жёлтая от сухости, с редкими чахлыми зелёными кустиками, будто вбитыми в пыль, виделась бесконечной. Впечатления не сбивала даже тёмная полоска гор, на далёком горизонте будто окаймлявшая пересохшие земли.
Гнедка легко несла свою всадницу за вороным Артёма. Оба по второму разу, вместе с поотставшим сейчас Тэкером, объезжали подводы, растянувшиеся вереницей.
Пока Рите всё нравилось. Она слушала суховатый перестук копыт Гнедки, замечала взвивавшиеся из-под ног лошади пыльные вихорьки с постреливающим из них мелким мусором старых трав, время от времени следила, как по степи вздымаются облачные волны пыли, поднятые сильным порывом ветра…
Беспокойство за Тэрона улеглось, едва только она увидела движение подвод и его самого в хвосте каравана. Могла бы и сама догадаться, что ему, как и другим присоединившимся путникам, будет легко идти следом. Косматые лошади-тяжеловозы, с длинными, ниже ноздрей шорами на глазах от пронизывающего, колючего из-за песка ветра, плелись еле-еле уже в начале пути. Так что пятеро мужчин в потрёпанной одежде поспевали за караваном даже пешими. Насколько издалека удалось рассмотреть, среди них оказалось три старика, согбенных от старости и чаще опирающихся на посохи, и один сильно хромающий калека, с трудом поспевающий за всеми на импровизированном костыле вместо посоха. Тэрон шагал рядом с калекой и, чуть что, помогал ему, почти взваливая его на своё плечо, благо невысокий рост позволял. Шорох бежал за приставшими к каравану путниками, часто пропадая в редких дорожных кустах, увлечённый интересными запахами… Кажется, Тэрон каким-то образом заставил псину либо забыть девушку, либо не смотреть на неё, но Шорох даже не пытался подойти к Рите…
«Калеке-то что делать в пути? — поразилась девушка, мельком разглядев, как сильно хромой припадает на ногу. — Да и старикам… Сидели бы где-нибудь у храма, собирали подаяние… Охота ж им бродить…» Она содрогнулась, представив, как хромой бедолага будет тащиться за караваном, ведь идти целый день, до заката!.. Артём словно услышал её мысли. Правда, его заботило другое.
— Рит, не гоняй лошадь, — недовольно сказал он, обернувшись. — Стоянка будет, только когда солнце зайдёт. За две недели утомишь.
— Хм, сам-то, — фыркнула девушка, но Гнедку придержала и вполголоса сказала: — А ведь интересно, да? Не просто так охраняем, а с тайной великой едем. Тэрон-то здесь что-то вроде шпиона, да?
