— Закончилась? — не своим, полным злобы голосом произнёс Ратмир, — Ну уж нет, ничего не закончилась. Вы вытащили меня из храма, дали оружие, заставили убивать. «Ангел упавший в грязь». Да я теперь настоящий убийца, такой как же, как и все вы. Ненавижу, поскорее бы ты уже сдох.
Под конец он почувствовал, что на глазах у него наворачиваются горькие слёзы отчаяния и отвернулся. Ратмир не видел выражения лица Олега, но чувствовал странную злобу, поднимающуюся у него в груди. От собственной дерзости у него закружилась голова, но юному богатырю нравилось это ощущение, он чувствовал в себе силу и радовался немощи сотника. Ратмир вышел на улицу, щурясь на солнце и увидел вдали толпу богатырей. Все выжившие и не тяжело раненные из сотни Олега собрались теперь здесь.
— Монашек, чтоб я сдох, сукин ты сын, живой! — послышался задорный бас Гарольда.
— Неужто, Варяг, ты думал, что я сдохну раньше тебя? — бросил ему Ратмир, — да я ещё помочусь на твоей могиле.
И снова голова словно опьянела от неслыханной дерзости, которую он себе позволил. Ратмир знал, что скандинавы обижаются, когда их называют варягами, ведь у них там так много племён, у каждого своё название, своя история, а на Руси у всех у них была одна кличка, данная при этом чужеземцами. Гарольд вытаращил на него удивлённые глаза, но в следующий момент громко расхохотался, засмеялись и другие.
— Ратмир, — подбежал Айрат и крепко обнял его, причинив боль. Глаз богатыря был перевязан повязкой через голову, лицо было бледно, как мел.
— Этого не может быть, — разглядывал его Филипп, — твоя рана закрылась, за одну ночь. Это просто невозможно.
— Истинно, ибо невозможно, так говорил Тертуллиан, — усмехался Ратмир, цитируя отца церкви, — Мне бы сейчас вина.
— Бабу тебе нужно, — снова заговорил Гарольд, — найди себе вдову какого-нибудь многожёнца, подари что-нибудь, по Турлиана своего расскажи, и она твоя.
Ратмир застенчиво опустил взгляд, и скандинав тут же это заметил.
— А, смотри-ка, прикончил двоих, а всё строит из себя святошу. Неужто тебе бабу не хочется? Только не ври, после боя всем хочется, больше, чем вина.
— Посмотрим, — лишь отвечал Ратмир, глядя ему в глаза.
— Ладно, пойдём, — уводил его Филипп.
— А Филипп, кстати, тоже разделался с двумя, — рассказывал Айрат, когда они ушли уже достаточно далеко, — а всё скромничал. Я-то ни одного не убил, да ещё и глаз потерял.
— Мне просто повезло, — отвечал Филипп, — но здесь нечем хвалиться. Я молился, и Бог помог мне.
