— Любовь моя, — упал на колени рядом с ней Ратмир, он был бледен как мрамор, — что случилось?
— Твой портрет, — проговорила Милана, с трудом сдерживая слёзы, — Вышеслав увидел его. Он всё понял… ему… доложили о нас.
— И что, и что ты сделала? — не сводил с ней глаз Ратмир.
— Он сказал, что тебя бросят в острог. Я просила, чтобы он тебя не трогал, пообещала, что выйду за Путяту, лишь бы он не причинил тебе вреда. Вышеслав согласился. Он не хочет предавать меня позору, только поэтому ты ещё на свободе.
— О, Господи, Господи, — поднялся с колен Ратмир. Острая боль полоснула его по сердцу. Мысли путались в голове, разум отказывал верить в происходящее.
— Нет! Нет, нет, нет, — твердил Ратмир, держа себя за волосы, — этого не должно случиться. Путята. Я убью его, кем бы он ни был. Я вызову его на поединок. Он же не испугается мальчишки. И я его прикончу, Бог будет на моей стороне.
— Ратмир прошу тебя, — молила Милана. Видимо, в этот момент у него был страшный вид, но он не придавал этому значения.
— Давай сбежим, — упал перед ней на колени Ратмир, — давай убежим, прошу тебя. Никто нас не найдёт. Мы тайно обвенчаемся и будет жить как муж и жена.
— Где? Где мы будем жить? — поднялась с места Милана, лицо её теперь приобрело строгое и властное выражение, — дочь князя Владимира нигде не сможет скрыться. А если и сможем, Путята везде найдёт нас, у него повсюду лазутчики, его боится даже мой брат. Он сам захотел жениться на мне, такова его воля, и если мой брат не может ей противиться, то кто мы такие?
Несколько раз она чуть было не заплакала, но смогла сдержаться. А вот Ратмир уже не мог удержать слёз, стоя на коленях. В этот момент он уже не чувствовал биения своего сердца, он будто умирал, и каждое слово Миланы слово гвоздь вбивалось в его грудь.
— Уходи, Ратмир, — проговорила, наконец она.
— Нет, — взмолился он, — не прогоняй меня.
— Мне нужно готовиться к свадьбе. Макар!
— Нет, прошу тебя, — умолял Ратмир, пытаясь обхватить её ноги, а она всё кричала, пока не появился Макар — другой стражник княжны, только постарше и посильнее. Он обхватил Ратмира сзади и вытащил из комнаты. Художник ещё пытался сопротивляться, но это было бесполезно. Его вышвырнули из княжеской избы и велели никогда не возвращаться. Ратмир пошёл в сторону дома. Он шёл долго, хоть и чувствовал невероятную слабость в ногах, дошёл до реки Волхов и уже на берегу повалился в грязь. Ратмир был бы рад сейчас потерять сознание или умереть, но он всё ещё был в сознании, видел небо над собой, чувствовал холод. Он был ещё жив, хоть был никому не нужен, был отринут целым миром. Ратмир утешал себе тем, что Милана не бросила его, а пыталась его спасти, что она действовала только из любви к нему. Но сам юноша чувствовал себя невероятным ничтожеством. Он не мог уничтожить Путяту, не мог сбежать со своей возлюбленной, он ничего не мог. А она говорила, что любит его и, возможно, ожидала, что он сможет её спасти. Но теперь всё было кончено. Три дня Ратмир ничего не ел, только спал и видел во сне княжну. А на четвёртый день к нему пришёл монах отец Феофан. Мать Ратмира тут же обо всём ему рассказала, и старый монах нахмурился и пошёл к мальчику. Он пытался как-то утешить своего ученика, помочь ему, но все эти слова вызывали лишь тошноту у несчастного влюблённого.
