— Кто же вам запрещает, драгоценная моя, бриллиантовая?! — Меланья рукавом протерла крышку рояля, закрывая ее со стуком. — Но барин что сказали? Лежать, лежать-отдыхать! А ты, Дашка, смотри! Доложу барину, накажет тебя за самовольство!
— Да ты что, тетка! В уме ли?! — раздалось вдруг от дверей, и появился Василь. Веселый, красивый, с растрепанными кудрями. В руках он держал лукошко, покрытое полотенцем. Сладкий запах лета заполонил на всю гостиную. — Барышне надо больше на свежем воздухе бывать, земляничку кушать! Вот как узнает барин, что ты ее в комнатах решила заморить, в кнуты тебя отдаст. Лучше смотрите, что я принес!
Он откинул полотенце, и Юлия Павловна всплеснула руками, и легко, как бабочка, спорхнула со стульчика. Лукошко было полно земляники — медовой, алой и сладкой даже на вид. Даша, злорадствуя, посмотрела на Меланью, которую так и перекосило от злости.
— Вася! Вася! — приговаривала Юлия Павловна. — Это вы для меня собрали? Какая прелесть! Как много! Дашенька, угостись…
— Ну-ка, быстро за стол, — захлопотала Даша. — И фартучек, фартучек надеть! Ручки сейчас белые испачкаете, платьишко замараете!
Василь, блестя белыми зубами, перехватил взгляд Даши и подмигнул ей. Горничная хихикнула, беря Юлию Павловну под руку, и зовя юношу за собой. Все трое вышли из гостиной, оставив Меланью наедине с роялем и злостью.
Оказавшись в спальне Юлии Павловны, Даша и Василь так и прыснули. Юлия Павловна смотрела и не понимала их веселья.
— Ох, паря! Молодец! — тряслась от смеха Даша. — Я думала, эта жаба лопнет!
— Рад стараться, теть Даша! — отчеканил Василь, не отводя глаз от Юлии Павловны. Она показалась ему особенно красивой. Она сменила утреннее платье на обеденное. Сиреневое, с волнами кружев. Волосы заплетены в толстые косы и уложены вокруг лба, наподобие короны.
Даша усадила Юлию в кресло, а Василю указала на скамеечку возле двери, где он и примостился, уперев подбородок в кулаки.
— Много только не ешьте зараз, — предупредила Даша. — Плохо бы не стало.
— Я завтра еще принесу, — пообещал Василь.
— Незачем, — отрезала Даша. — Девок пошлю.
Лицо у Василя вытянулось.
— Завтра барышне окрестности покажешь, — продолжала Даша. — А то мы тут ничего толком и не видели. К церкви сводишь, на речку… Мне завтра некогда, надо за стиркой приглядеть, не то лентяйки ваши древорукие все платьишки барышне перепортят. Справишься?
— Обижаешь, теть Даша, — сказал Василь внезапно охрипшим голосом.
