Работу я оставила досыхать в одиночестве, позже она украсила бы стену над кроватью, с этими планами я и уснула, но всего на несколько часов.
Дан застал меня лежащей на кровати с листком бумаги и карандашом: я снова рисовала.
— Чего делаешь? — он, с видом интервента критически оглядел мои владения. На мой взгляд, задавать подобный вопрос было верхом глупости — он и так прекрасно видел, чем я занимаюсь.
— Волосы отращиваю, — дала я не менее глупый ответ на его вопрос, не отрываясь от своего занятия.
— Раз уж ты сегодня не идёшь на тренировку, — он немного сердито щёлкнул пальцами, в руке у него появилась тетрадка, — вот.
— Что это? — я, недоумевая, села.
— Нельзя отдыхать, а то совсем расслабишься, — на лице Дана появилась улыбка, но какая-то жестокая, не предвещающая ничего хорошего. — Терпение — тоже важная составляющая нашей жизни, и его тоже необходимо тренировать. Внимание, задание. — Он, продолжая улыбаться, взял одной рукой тетрадь так, чтобы она раскрылась. — В каждой клетке тетради поставить точку. Не требует никаких особых сил, поэтому не страшимся перенапряжения.
Примерно представляя, чем это чревато, я угрюмо кивнула, теребя себя за ухо, и тихо пробурчала.
— Садист… Сатрап…
— Что ты сказала? — подозрительно прислушался Дан, собравшийся уходить. Тетрадку он оставил на столе и теперь, прищурившись, смотрел мне в глаза.
— Радист. Я сказала радист, — я мигом сориентировалась, отвечая ему невинным взглядом, но по невнимательности не успела сообразить и построить логичную легенду, с чего ради я вспоминаю радистов.
— Чего? Радист? — Дан чётко дал понять лицом, что он сомневается в моей вменяемости, да так, что мне самой захотелось проверить лоб на признаки лихорадки.
— Ну да, радисты… Это такие люди… Ну, с рациями, — замялась я, стараясь сохранять ангельский вид. По спине бегали иголочки, так и подмывало сказать какую-нибудь жуткую гадость, я из последних сил держала на лице невозмутимое спокойствие.
— Я знаю, кто такие радисты. Всё, удачи, не опаздывай на лекции, — ему похоже наскучило со мной общаться, напоследок он брезгливо оглядел беспорядок на столе и стопку книг на полу у окна, поморщился, и спешно покинул мою комнату. — Вот блондинка! — Уничижительно донеслось из коридора.
Мне неудержимо хотелось расхохотаться над нашим диалогом, когда я осталась одна, но мою радость, скорее беспричинную, немного омрачало то, что из-за задания побездельничать теперь не получится.
